— Ну, мой хороший? Готов?
А! Была не была!
— Готов, профессор Сомалия.
— Тогда начинай. У тебя десять минут, — промурлыкала она, а у меня глаз задергался. И я в нее влюбиться должен?! — А пока тянуть билет пойдет… Ну, мои птенчики? Желающие есть?
— Да!!!
Оладка перепеченная. Ладно, пора к делу. Справа от профессорского стола стоял еще один, на котором лежало видимо-невидимо всяких интересных штук для зельев. С чего я там начать должен? А. Точно. Вспомнил. Так, сначала нужно взять горсть лепестков алых роз, высыпать их в глубокую миску. Потом добавить щепотку сахара, полстакана яблочного сока, немного ягод черники и волос возлюбленной. Все это хорошенько перемешать и выдохнуть заклинание.
Месиво зашипело, прозвучал хлопок, пошел нежно розовый пар, а в миске осталась ярко-малиновая вода. Ее я перелил в хрустальный кубок (это обязательно!) и, чтоб не мучиться, сразу же и выпил.
И что тут началось!
Я знал, что должно было произойти, но не думал, что это так здорово! Зелье было очень вкусным, и, пока я его пил, настроение мое становилось все лучше и лучше. Ах! Как же я всех люблю! Как я счастлив! Как же хорошо жить на свете! А это кто? Профессор Сомалия? Почему я раньше не замечал, как она прекрасна? О! Да я ж ее люблю!
А кто это там ржет как лошадь? Да какая разница! Сомалия! Моя красавица Сомалия!
— Школяр Марвус? — моя любимая повернулась ко мне. — Ну как? Получилось? А. Вижу, что получилось.
А я уже бухнулся на колени.
— О, профессор Сомалия! И почему я раньше не понимал? Как же Вы прекрасны! Пожалуйста, выходите за меня замуж!
— Тебе же еще шестнадцати нет! — рассмеялась она, а я подумал, что ее смех прекраснее и желаннее глотка студеной воды в пустыне.
— Ничего! Сомалия! Я готов подождать! А Вы, моя любовь, дождетесь меня?
Моя красавица захлопала в ладоши от радости, а я готов был расплакаться от счастья! Что я и сделал, подползая к моей любимой на коленях. Как же она хороша… Как же она чудесна… Как же… Как же от нее воняет! Оладка перепеченная! Что я тут делаю?
— О! Школяр Марвус, ты молодец, — уважительно закивала профессор. — Целых семь минут продержался. Я такого не припомню. В прошлом выпуске был очень талантливый школяр, так он и то только пять с половиной минут смог. Молодец, мой хороший! Зачет!
Оладка перепеченная! Как же противно во рту! Словно я смолы нализался, а потом еще и помоями закусил. Эй! А почему я на коленях? И тут я все вспомнил. Оладка перепеченна-я-я-я-а! Да как мне теперь всем в глаза-то смотреть?!
Но я зря беспокоился, потому что мой одноклассник Ганвиус, что вышел за билетом сразу за мной, очень быстро обрастал серой шерстью. Ого! А ему что за зелье такое досталось? По ползущим вверх бровям профессора Сомалии я понял, что здесь что-то не так. А тем временем сквозь мантию Ганвиуса уже вылез пушистый серый хвост, а сам он вдруг как завыл, что все бросились наутек. Все, кроме профессора и меня. Она тут же принялась выдыхать заклинания один за одним, а я просто стоял, открыв рот.
Через несколько минут Ганвиус стал таким, как раньше, а я подумал, что с шерстью ему было лучше.