***

В ту секунду всё разделилось на безмятежное «до» и полное сложностей «после». Как там говорится? «Потерять дар речи»? Да, наверное, именно дар речи Денис и потерял. Ну, какой восемнадцатилетний парень мечтает стать отцом?

Ни денег приличных, ни работы стабильной. Квартира есть, да и только.

Много ли на боях заработаешь?

Они же предохранялись, Костров уверен на все сто процентов! Он бы не позволил себе усложнить Юлькину – да и свою –  жизнь случайным залетом.

Как же так вышло?..

Что с этим делать?

Предложить аборт?

Но Денис был воспитан отвечать за свои поступки. Накосячил? Разбирайся сам, девушку не впутывай.

Кажется, он убеждал Юлю, что всё наладится, и ребенка они воспитают вместе, а он хоть дворником устроится, хоть грузчиком, но денег заработает. Придется осесть тут на несколько лет, зато квартира у них есть, спальню для мелкого оборудуют.

В принципе, что плохого-то?

Наоборот, мотивация какая-то появится.

Юля выслушала молча, а затем опустила лицо в ладони и вздохнула:

– Что ты несешь, господи?..

– В смысле?

– Боже, Костер, я пошутила! – Она глянула на него с жалостью. – Я проверить тебя хотела. Думала, что ты скажешь.

– И что я должен был сказать? – Денис скрипнул зубами.

Его только что выстроенная реальность осыпалась песчинками к ногам Юли.

– Ну, например, что нам рано заводить детей, – загнула она указательный палец. – Что ты всегда был в защите, а поэтому залететь я никак не могла, – загнула средний. – Что у нас впереди целая жизнь, и мы не должны потратить её на пеленки. Понимаешь? Это называется критическим мышлением.

Не понимал. Вообще. От слова «совсем».