Увы, отказ вызвал бы крайнее удивление присутствующих, и к тому же разговор все равно неизбежен, и он хотел оттянуть его исключительно из трусости.
Собравшиеся на западе тяжелые тучи могли бы послужить символом его настроения.
Ронни прошла вместе с ним к его машине. Она не сказала ему ни слова, но он видел, что она крайне довольна. Ее настроение было безоблачным.
В воздухе стояло предгрозовое затишье. Даже флажок на столбе, указывающий направление ветра, безжизненно свисал вниз.
Ронни помахала Tea. Том поставил чемоданы на асфальт, отпер багажник, открыл дверцы машины, вставил ключ зажигания в замок и включил кондиционер. Только после этого он уложил чемоданы в багажник. Ронни уже сидела в машине.
Садясь за руль, Том чувствовал себя человеком, которого ведут на казнь.
ГЛАВА 17
Несмотря на легкое похмелье и почти бессонную ночь, Ронни чувствовала себя великолепно. Она перестала быть куклой Барби. Она окунулась в жизнь и вновь обрела себя. У нее завязались отношения с Томом, и нельзя сказать, чтобы это вышло случайно.
Том посмотрел на нее. Морщинки вокруг глаз и в уголках губ сделались резче, чем обычно. Сдерживая улыбку, Ронни подумала, что мрачный вид Тома вызван бессонной ночью.
– Я позвонила из отеля и отменила лимузин, – сказала она небрежно. – Ты еще не наорал на них?
Тон его отрывистого ответа не понравился Ронни. Она нахмурилась.
Тучи уже затянули все небо. На стекло упали первые капли дождя.
– Тебе не трудно отвезти меня домой?
Вопрос прозвучал скорее как утверждение. Ронни знала, что ему не трудно. Странная близость, возникшая между ними в первый день знакомства, пустила корни и окрепла. Он стал ее союзником, другом, доверенным лицом и даже – почти любовником. Ей казалось, что она может читать его мысли.
Том опять глянул в ее сторону и покачал головой. Капли застучали чаще. Том включил “дворники”. Благодаря кондиционеру в машине становилось прохладно.
– Ты очень благородно поступил, когда никому ничего не рассказал. Спасибо.
– Не стоит.
Прошло еще две минуты. Ронни заговорила опять:
– Ты молчальник, да? За весь день ты и двух фраз не сказал.
– Ронни… – сказал он и умолк.