— Извинилась за все, что произошло. Я сказал, чтобы она не переживала.

Шеф внимательно посмотрел на него. Опять эти сгустки тьмы — в тон каналу.

— Как ты ей об этом сказал? Повтори дословно.

— Так и сказал: не переживайте. Я вас прощаю.

— Ты ее простил?!

— А почему нет? Это ж было… — Как она выразилась? — …достоверно.

— Что «это»?

— Опознание. Конечно, она огорчена, хочет узнать, как это случилось и все такое…

— И чем ты ей помог?

— Да ничем. Сказал, что людям свойственно ошибаться.

— И все? Людям свойственно ошибаться?

— Ага.

— А что насчет пленки?

— По правде говоря, я об этом ничего, считай, не знаю. Этим занимались мои адвокаты.

— Значит, ты не делился с моей женой никакими теориями?

— Нет. Кроме одной: людям свойственно ошибаться. — Последовала долгая пауза. Тишину нарушал единственный звук, да и то доступный лишь человеку с таким острым слухом, как у Пирата: это кровь тихонько капала с его лица на рубашку. — Понимаешь, начальник? Я просто хочу двигаться вперед.

И снова молчание. Шеф зачехлил оружие.

— Правильное решение, — сказал он. — Ты должен запомнить только две вещи, Дюпри. Первое: Бельвиль тебе не подходит. И второе: книга не поможет тебе двигаться вперед. Усек?

— Ага.

Шеф повернул ключ зажигания.