Барда высадил Конни так близко к месту преступления, как только мог, затем отъехал, чтобы припарковаться там, где его машина не будет мешать проезду. Место позади спортивного центра было огорожено полицейской лентой, как и парковка на одном его конце и участок дороги на другом.

Когда Конни перешагнула через полицейскую ленту, путь ей преградил полицейский в форме.

– Суперинтендант Овербек попросила меня присутствовать, – объявила Конни прежде, чем констебль успел что-то сказать. – Я психолог-криминалист, занимающийся составлением профиля преступника, убившего Анджелу Ферникрофт и похитившего Элспит Данвуди. – И она предъявила свое удостоверение личности.

– Думаю, тут могут присутствовать только полицейские, мэм. Я могу сходить и спросить…

– Насколько я поняла, в деле имеется очевидец, – перебила полицейского Конни.

– Э-э… да, но он, похоже, немного пьян или находится под действием наркотиков. Подождите здесь.

– Я получила инструкции непосредственно от суперинтенданта, – солгала Конни.

– Я ручаюсь за нее, Сэм. Пусти ее, – послышался голос из-за спины констебля.

– Конечно, доктор Лэмберт. – Тон, которым молодой констебль ответил судмедэксперту, был полон почтения.

– Почему у меня нет такого авторитета, как у вас? – спросила Конни, последовав за Айлшой.

– Потому что вы слишком молоды, слишком хороши собой и слишком смахиваете на типичную американку. Если это поможет вам чувствовать себя лучше, то знайте: первые двадцать лет моей карьеры меня называли крохотулей в очках, которая никогда не улыбается. А теперь наденьте комбинезон. Полагаю, у вас есть причина присутствовать здесь.

– Слишком много убийств и исчезновений, слишком мало ответов, и я не верю в совпадения, – ответила Конни, надев белый костюм и бахилы и собрав волосы в хвост и спрятав их под капюшон.

– Тут я с вами согласна. Но место этого преступления не имеет ничего общего с местом убийства Анджелы Ферникрофт. Если тут имеется связь, то непонятно, в чем она состоит.

Они подошли к опрокинутому инвалидному креслу. Труп лежал на боку вниз лицом, одна рука погибшего мужчины была вытянута. Даже в темноте на асфальте была отчетливо видна лужа крови, вытекшей из жертвы. Конни не было нужды видеть ее цвет – она чуяла ее запах.

– Ножевое ранение, – сказала доктор Лэмберт, опустившись на колени рядом с телом. – Насколько я могу судить, одно. Нож попал прямо в сердце. При обычных обстоятельствах крови было бы немного, но когда жертва упала со своего инвалидного кресла, нож выпал из раны, и через выходное отверстие наружу вытекло значительное количество крови, пока сердце прекращало биться. – Айлша подобрала нож. – Длина клинка примерно семь дюймов, металлический черенок, конец острый. Он напоминает мясницкий нож. Удар был нанесен с немалой силой, чтобы достичь сердца.

– У погибшего есть и другие повреждения, – заметила Конни. – По-моему, убийству предшествовала драка. Если у нападавшего имелся нож, то почему он не пустил его в ход сразу?

– Я вижу на лице жертвы три ясных кровоподтека плюс ссадины. Есть отеки и небольшие кровотечения, говорящие о том, что эти повреждения были нанесены при жизни. Возможно, нож стал для нападавшего последним средством. Этот джентльмен был убит не более часа назад. – Айлша подняла одну руку жертвы, затем другую. – Судя по состоянию его костяшек, я бы сказала, что он оказывал отчаянное сопротивление.

Достав из кармана два пакета, судмедэксперт надела их на руки убитого для сохранения улик и стянула их на его запястьях.

– Идите на хрен, вашу мать, – послышался пьяный голос с другого конца переулка.

– Простите, Айлша, – сказала Конни и, осторожно пройдя под неработающими светильниками, отметила про себя наличие поблизости от места преступления больших мусорных баков и темных подворотен, которые виднелись в зданиях напротив. Тут было множество мест, где мужчина или женщина могли поджидать свою жертву, оставаясь незамеченными.