Так как родословная их клана была тесно завязана на эмоциях, он должен был четко поддерживать нужный баланс.

Тем не менее теперь он уже не мог этого сделать, так как мысли и чувства носились в его голове словно бешеные крысы в горящем доме.

Когда созданная им взрывная прана отказалась взрываться, он понял, что пора делать ноги, но сжимающиеся со всех сторон каменные кольца гигантского голема раскрошили эту надежду на куски.

А поглотившая замешкавшегося усталого высшего фиолетовая вспышка окончательно погрузила его мир в ночь.

Усталый Стас дрожащими от адреналина руками кое-как распечатал сдерживающие оковы, чуть было не уронив их вниз.

Подхваченное еле дышавшее тело было «заботливо» скованно самым крепким камнем и обклеено лучшими сдерживающими печатями.

Стас не собирался давать его будущему пленнику и тени шанса на побег.

Несмотря на то, что перед Рангику он старался держаться, словно он бессмертен, на самом деле Стас был близок к своему пределу.

Духовной энергии у него осталось не так много, а это значило бы конец шара природо-эфира и бесконечной праны.

К счастью, высший Союза устал раньше.

Тем не менее расслабляться было рано. Его голем держался буквально на честном слове. Большая часть хвоста исчезла под взрывами, а оставшееся было так побито, что без слез на него нельзя было даже глянуть.

Тем не менее аспид с гордостью выдержал все удары высшими техниками, для чего он и был предназначен.

Ордынцев быстро огляделся, проверяя, как идут дела у его людей, и остался доволен увиденным.

Голубой дракон Райгачи был уже далеко не таким большим, как вначале и планомерно отступал под водяными ударами разошедшейся Минору.

Токитору тоже пришлось сойти со своей летающей платформы и чуть ли не полностью закрыться в барьере, вокруг которого, словно почуявшая кровь акула, кружился Кента.

Стас собирался немного перевести дух, а потом помочь им закончить этот бой.

Тонкие губы исказились в торжествующей улыбке.

Только что он один на один впервые победил высшего воителя и этот день он собирался запомнить на всю свою бессмертную жизнь.

Так как это чувство было поистине сладко.