Петер Арендс немного смутился и замолчал, но вспомнив, что ему необходимо задобрить Зелле, чтобы взять у него денег взаймы, сказал вполголоса:
— Такой силач, а… вот с экзаменами ему не везет…
— Гм, с экзаменами! Так он же получает сто талеров в месяц! Зачем ему экзамены! Каждое первое число ему присылают деньги! В таких условиях и мне не нужны были бы экзамены, — назидательно заметил Зелле.
Лицо Петера выразило величайшее изумление, он наконец-таки понял — в чем заключалась загадка могущества фукс-майора.
— Отец Губерта — крупный виноторговец во Франкфурте, — продолжал Зелле, — в его погребах никогда не бывает меньше пятисот тысяч литров вина. Пока полны бочки, сыну нечего торопиться с учением.
Это дополнительное объяснение как будто удовлетворило любопытство Петера.
— Слушай, Петер, — обратился к нему Ганс, — из нашей славной корпорации вышло много больших людей. Некоторые из бывших ее членов занимают сейчас очень высокие посты! Требуется только одно — когда уйдешь из университета, не забудь захватить с собой значок „Конкордии“! Есть он у тебя — будет и хорошая должность! Экзамены?… Экзамены — это пустая формальность…
И чтобы укрепить в Петере веру в корпорацию, Зелле добавил:
— Если ты не состоишь в корпорации, ты все равно что дерево без корней. Одна лишь корпорация делает человека смелым и сильным. Корпорации продолжают дело наших прадедов-тевтонцев и рыцарских орденов. Корпорации — хранители традиций великого германского духа!
Петер вспомнил: „А как же насчет двух талеров? Попрошу их у него сегодня вечером. Он не откажет мне в помощи. Сейчас неудобно…“
Университетский двор представлял пеструю картину.
Неподалеку от „Конкордии“ собралась корпорация „Глория“. Члены ее носили зеленые фуражки и желто-зеленые перевязи через плечо. Около „Глории“ разместились, „Бесстрашные“, отличительным признаком которых были синие фуражки и красные перевязи. В восточной части двора расположились в круг члены корпорации „Тевтония“ — в красных фуражках и голубых перевязях Старшиной товтонцев был известный драгун и дуэлянт Меттеус Шальке, о котором рассказывали, что он одним ударом кулака может повалить быка.
Во дворе царило обычное оживление, когда у входа показался довольно высокий юноша, с густыми белокурыми волосами и серьезными голубыми, немного задумчивыми глазами. Он был скромно одет в поношенный, но чистый костюм без принятых отличительных знаков корпораций. Под мышкой у него была большая папка. Всем своим видом он выделялся из окружающей его среды.
— Знаешь кто это — недовольно шепнул Ганс. — Это Карл Хасскарл, из-за которого сегодня так нахмурился наш фукс-майор.
— Но он совсем непохож на студента?! — удивился Петер. — На нем нет ни одного знака наших корпораций!
— Этот чудак внушил себе, что может учиться, не состоя ни в одной из студенческих корпораций. По целым дням он пропадает в ботаническом саду. Ничего путного из него не выйдет! Голь перекатная! Если бы не ботанический сад, в котором он немного подрабатывает, едва ли бы у него хватило денег на хлеб! Один этот старик профессор Гольдфус влюблен в него и постоянно о нем только и говорит, — презрительно добавил Ганс.
Чтобы войти в библиотеку, Карлу надо было пройти мимо группы „Конкордии“.
Когда он поравнялся с нею, Красавец Бобби медленными шагами отделился от группы, преградил ему дорогу и мрачно процедил сквозь зубы:
— Эй, вы! Почему вы себя держите вызывающе?
Карл удивленно поднял голову. Не понимая смысла вопроса, он просто ответил: