Неожиданно в его кармане звонит телефон, и я понимаю, что это, возможно, мой единственный шанс.

Не знаю, что именно движет мной, и определения этому никогда не найду: когда он на секунду отвлекается, я рывком подаюсь вперед и выбиваю из его руки пистолет. Тот глухо падает на пол и есть всего секунду, чтобы кто-то из нас его поднял…

– Я прошу вас, просто отпустите меня, – голос дрожит, как и руки. Как и пистолет, который я сжимаю. – Я никому ничего не скажу, клянусь. Просто отпустите. Я не хочу стрелять в вас, но я сделаю это, чтобы спасти свою жизнь.

Он не боится. Он полон решимости. Он не думает, что у меня хватит смелости.

Мужчина делает рывок, чтобы отнять оружие, и в это мгновение я жмурюсь и нажимаю на курок.

Грохота от выстрела не следует. Едва слышный хлопок, словно кто-то ударил кулаком подушку. Наверное, что-то пошло не так, что-то не сработало.

Я по-прежнему стою с закрытыми глазами и вытянутыми руками и отсчитываю секунды до того, как Байсаров отнимет у меня оружие и выполнит свою угрозу.

Но ничего не происходит. Тихо, как в склепе.

Я осторожно открываю глаза и вижу перед собой минуту назад угрожающего мне убийством мужчину. Он не злится, на его лице нет ярости, только лишь удивление.

Слава Богу я его не убила! – это первая мысль.

А вторая: теперь ОН точно убьет меня.

Замешательство длится лишь пару секунд, хоть которые и показались вечностью. Потом я отпускаю взгляд и вижу на его белой рубашке небольшое круглое бурое пятно. Величиной не больше монеты.

Осечки не было. Это был глушитель. Я видела такое лишь в кино, но сразу же понимаю, что так и есть.

А еще тут же определяю, что если ему не помочь прямо сейчас – он умрет в течении нескольких минут. Отсутствие крови говорит о том, что оно внутреннее, а это гарантированная смерть при огнестрельном ранении.

Когда я это осознаю, он мягко сползает на пол и заваливается на бок.

Забыв об осторожности, о том, что он враг, что я рискую своей жизнью, я подбегаю к нему и задираю рубашку, мгновенно оценивая его шансы на выживание. В то же время свободной рукой нашариваю на полу телефон, который выронил Байсаров, и набираю по памяти номер.

– Ратмир… – всхлипываю, когда слышу в динамике его голос. – Кажется, я убила человека.