420 день

о. Сахарный

Стараясь не шуметь, в тусклом свете керосиновой лампы, я оделся. Обратил внимание, что Светлана открыла глаза и еле заметно улыбаясь, смотрит на меня.

– Собрался? – прошептала она.

– Да, пора, – я наклонился и поцеловал ее.

– Будь осторожен.

– Я сама осторожность!

– Конечно, – Света вздохнула и отворачиваясь к стене добавила, – Алешку поцелуй.

Я постоял немного над детской кроваткой, глядя как безмятежно сопит сын и поцеловал его в пухлую ладошку, которую он высунул из-под пеленки. Вздохнул и, прихватив свое походное снаряжение, что еще с вечера приготовил и поставил у двери, тихо вышел во двор, где сразу шикнул на Бима, который собрался было своим лаем оповестить всех соседей о том, что наступило утро.

– Не скачи, тихо, – присев на корточки и позволив себя облизать, погладил я собаку и сказал шепотом, – спят же еще все. Пойдем, проводишь до пирса.

Сдержано взвизгнув, Бим «с низкого старта» понесся вниз по дороге, ну и я, закинув на правое плечо рюкзак и ремень АКМСа, и держа в руке разгрузку, потопал к пирсу.

До рассвета еще несколько минут, над водной гладью на горизонте начинает алеть, восходящего солнца не видно, оно еще скрыто от глаз одним из островов Восточного архипелага, но постепенно багрянец восхода взбирается в небо и растекается по океану. Вот-вот и начнут кричать первые петухи и Сахарный проснется. Хорошо у нас тут – остановился на минуту и оглянулся на форт, из ворот которого выбежали на пробежку срочники подгоняемые Максимом. Да, у нас уже есть свои бойцы срочной службы, немного, всего один взвод, то есть двадцать один человек… таковы реалии нового мира, впрочем, они ничем не отличаются от мира прошлого и я, придерживаюсь высказывания о том, что добро должно быть с кулаками. Уже дважды за Новейшую историю приходилось отстаивать наш остров с оружием в руках.

Жилой район со щитовыми домиками, новыми срубами, временными навесами и десятком армейских палаток, в которых проживают не семейные островитяне, что прибыли на поселение. Вдали, у грузового пирса, уже суетятся – «Пожарник» готовится к выходу в море, он потащит за собой в Лесной баржу, забитую продуктами производства нашего острова и всякими излишками от хуторян.

– И как Светлана тебя отпустила? – Иваныч стоял на юте «Авроры», пыхтел трубкой и следил за тем, как боцманская команда заканчивает с последними приготовлениями к выходу в море.

– Выгнала, Иваныч, – ответил я и стал подниматься по широким сходням.

– Это как?

– А просто, сказала, что если я не получу дозу адреналина от морского похода, то развалю всю нашу усадьбу, вытопчу огород и вообще, кусаться начну… не знаю, но она права, и из рук все валится и какой-то нервный стал.

– Хорошо, что я особо в земледелии не погряз, Лида об учебе все, да о детях, а я в море, – Иваныч улыбнулся, выпустил вверх дым и махнул рукой, – жду, поднимайся.

Юру в каюте не застал, лишь слышал, как он на открытом мостике учит кого-то уму разуму, то есть обращаться с «утесом», который все также скрипит на станке. В каюте все по-прежнему, как и завелось в бытность нашего с покойным Алексеем соседства. А Юра и не стал ничего особо менять, он во многом пытается копировать Алексея, что у него неплохо получается, все ж десантура она как некая каста, и Юра, отчего-то, прямо из кожи вон лезет, чтоб я без постороннего, то есть, его взгляда и вздохнуть не мог.