– Подождите, – Соня умудряется звучать дружелюбно и вместе с тем обеспокоенно. – Не хотите же вы сказать, что наши сотрудники присвоили чужое. Это исключено. Может, кто-то из ваших друзей забрал телефон? – администратор тушуется под потемневшим взглядом и без того черных глаз и уже не так уверенно продолжает: – Или упал где-нибудь рядом со столом. Идемте поищем.
Я двигаюсь вместе со всеми и даже начинаю активно шарить по полу, но телефона ожидаемо нигде нет: ни под столом, ни между стульями, ни даже в подушках диванчика, что стоит вдоль стены.
– Вы точно помните, что оставляли его на столе? – я пытаюсь быть полезной, но очень быстро понимаю, что лучше бы мне не раскрывать рта.
– Вы тут думаете, что, если клиент немного выпил, можно его совсем за человека не считать? – вопит Алик. Отчего становится еще некрасивее и неприятнее. Почему такие вот тщедушные мужички постоянно пытаются кому-то что-то доказать, сделаться за чей-то счет круче и значимее? – Я говорю, был телефон, а теперь нет его. Вы хоть представляете, сколько он стоит? Последняя модель, терабайт памяти! Да ваша официантка за него год расплачиваться будет! Что делать предлагаете? Полицию вызывать?
– Давайте без полиции решим вопрос, – напряглась Соня еще сильнее и стала еще недовольнее на меня смотреть. Как будто я была виновата в чем-то помимо того, что именно мне довелось сегодня обслуживать эту непростую компанию.
– Предлагаю все решить полюбовно, – вступает старший мужчина. – Даже если ваша девочка и оступилась, Алик у нас порядочный парень, не обидит. Пускай между собой разберутся. Вашему заведению ни к чему лишние проблемы.
На этих словах я задыхаюсь от возмущения и жду той же реакции от администратора. Но Соня колеблется. Видно, что отдавать меня в лапы незнакомых мужчин ей не хочется, но и репутация заведения дорога, а предложение товарища Алика – ой, как заманчиво!
– Исключено, – подходит к нам Кир. Он держит руки в карманах джинсов и исподлобья смотрит на мужчин.
– Ты вообще кто такой? – визжит Алик, явно недовольный тем, что у жертвы объявился защитник.
Одно дело разбираться с двумя растерянными женщинами и совсем другое – когда на помощь им приходит уверенный в себе мужчина. Не знаю, как и почему, но внутренняя сила Кира сейчас легко считывается всеми окружающими, и ее не получается просто так сломить или проигнорировать.
– Муж, – коротко сообщает Кир, и я машинально прячусь за его спину. – Так что решать проблему вашему Алику придется со мной. Я тоже порядочный, так что ему понравится.
– Ты как разговариваешь? – ревет Алик и рвется вперед, к Киру, но буйного молодца держат товарищи. Я вцепляюсь в футболку Кирилла и лихорадочно пытаюсь придумать выход из положения, но в голове лишь паника и страх. – Ты хоть знаешь, кто мы такие? – продолжает разгоняться Алик.
Кир ответить не успевает. В зал входят двое мужчин в форме. Представляются, и я понимаю, что сейчас в конфликте будет разбираться полиция. Черноволосые гости пытаются уйти и заверяют, что претензий к нам не имеют, но лейтенанты настойчивы, поэтому всем приходится задержаться. Кирилл вводит их в курс дела, и полиция поступает просто – так, как ни одному из нас не пришло в голову. Они смотрят камеры. На записи прекрасно видно, что никакого телефона на столе после закрытия кафе не оставалось.
Понурый Алик приносит неискренние извинения, прожигает Кира взглядом и покидает зал в сопровождении недовольных старших товарищей. Соня тоже пытается извиниться и как-то оправдать свое поведение, но я не желаю ее слушать. То, как она всерьез раздумывала над тем, чтобы отдать меня троим мужикам в угоду заведению, сказало о многом. И единственное, что меня спасло сейчас – это присутствие Кира поблизости. Даже представить страшно, что могло случиться, не окажись его рядом, а потому я не готова сейчас прощать. Ухватываюсь за локоть Кирилла и выхожу вслед за ним на улицу.
– Спасибо, что заступился, – говорю, пока мы ждем такси. Колени трясутся от нервов и усталости, и пройти несколько кварталов пешком до дома сейчас кажется непосильной задачей. Кажется, Кир прекрасно считывает мое состояние, потому что, не говоря ни слова, прижимает к себе одной рукой. Стоять сразу же становится легче, да и чувство защищенности приятно обволакивает. – Не знаю, чем бы все закончилось, если бы не ты, – бубню я в смущении. – И полиция так вовремя появилась… Интересно, кто их вызвал?
– Я. У меня дядя в отделении работает, потому и приехали так быстро, еще и встали на нашу сторону. Опасная у тебя работенка, оказывается, – пытается Кирилл разрядить обстановку. Я улыбаюсь.
– Сама только сегодня узнала. Знаешь, этот Алик весь вечер ко мне приставал, все никак не хотел принимать отказ. Думаю, таким образом, он собирался все-таки добиться своего.
– Все хорошо, – второй рукой Кир начинает гладить меня по волосам, заправляя их за ухо. Так мы и стоим до самого приезда машины, а мне, вопреки всему, совсем не хочется, чтобы оно приезжало.
Возле моей двери сосед желает спокойной ночи, еще раз сгребает в охапку и целует в макушку. Добивает тем, что напоследок нюхает ее и лишь потом отпускает. Домой захожу, как пьяная. Не желаю думать, что это от одного невинного поцелуя, списываю все на стресс и тяжелый день. Зато засыпаю быстро, едва коснувшись щекой подушки.
Пушок будит еще до будильника, из горла вырывается жалобный стон. Крепко смыкаю веки, отказываясь идти на поводу у маленького зверька. В это утро желание спать укрепило решимость как следует воспитывать питомца, поэтому Пушок вынужден терпеть. Хоть он и мяукает до ужаса жалобно, активно лижет мои волосы, выпускает коготки и даже пытается пробраться под одеяло. Стойко выдерживаю минут сорок, а до звонка будильника все равно остается еще полчаса.