— Да, — говорю я этой шалаве.

— Пожалуйста, назовите свое имя.

— Ишмаэль.

— Минуточку, — отвечает «Файрфокс». — Не хотите ли послушать музыку, пока ожидаете у телефона?

— Засунь ее себе знаешь куда, — говорю ей.

Но моя шутка пропала даром. В трубке уже звучит песня Стинга.

— Я не смогла его найти, — через какое-то время снова прорезается «Файрфокс». — Оставите сообщение?

— Да. — Обидно до слез, что приходится вести беседу с этим чудовищем.

— Пожалуйста. Можете начинать свое сообщение.

— Профессор Мармозет... — начинаю я.

Вдруг что-то пикнуло. Тишина. Жду несколько секунд. Ничего не происходит.

— Профессор Мармозет, — говорю еще раз. — Я не знаю, то был сигнал, что меня записывают или что перестали записывать. Это Ишмаэль. Мне очень надо с вами поговорить. Пожалуйста, позвоните мне по телефону или на пейджер.

Я оставляю оба номера.

Уже не помню, когда я последний раз давал кому-то номер своего мобильника.

Я хочу позвонить Сэму Фриду, благодаря которому я оказался в этой шарашке, но он уже ушел на пенсию, и я не знаю, где его искать. А разговаривать с его преемником у меня нет никакого желания.

Тут мой пейджер снова подает голос. Я смотрю на дисплей в надежде, что Мармозет отозвался на мои мольбы, но это всего лишь каламбурное напоминание о том, что самая скверная ситуация может оказаться еще хуже:

«ТЫГ ДЕ? НЕ ПРИ ДЕШЬ НА ЛЕТУЧКУ, ЩИТАЙ ТЫ УВОЛЕН».

Даже в хороший день нашей летучке я предпочту разговор со страховым агентом. А тут велик риск, что какой-то чмо, о котором я и думать забыл, может меня пришить за милую душу.

Словом, ПРИ ДЕШЬ-НЕ ПРИ ДЕШЬ, все равно тебе ПЗДЦ.