Поднимаюсь на ноги, смахивая воспоминания, от которых мне делается не по себе. Когда Кристина узнала о своей беременности, она упала в обморок, а после моих вопросов тихонько расплакалась, свернувшись калачиком на кровати. Мое сердце не разбилось, но дышать тогда определенно стало труднее.

– Нам есть о чем поговорить, Петр Валерьевич, – говорю, протягивая ему руку. – Очень надеюсь, что вы с супругой примите мое приглашение. Это важно для всех нас.

Он пожимает мне руку и согласно кивает. Уверен, мне удалось завоевать его доверие.

– Рад был знакомству, Кристиан, – заключает и улыбается мне. – Мы с Натали с удовольствием приедем к вам в пятницу. Сообщите адрес?

– Отправлю сообщением. Благодарю за теплый прием. До пятницы, Петр Валерьевич.

– До пятницы, Кристиан.

Выхожу из кабинета и тут же попадаю в сети настороженных и вытаращенных женских глаз.

– Кофе отменный, Валентина. Ещё раз спасибо.

– …Ага… Не за что. Всегда… пожалуйста.

Отличное начало дня. Жаль, что его завершение будет совершенно противоположным.

* * *

– Это шутка? – смотрит на меня мама, выпучив глаза цвета темных туч. – Я не поняла, это шутка.

– Нет. – Оглядываю зеленые кусты в огромных белых и серых горшках, что стоят на полу у панорамного окна закрытой террасы. Для мамы это какие-то необыкновенные цветения, требующие постоянного ухода, а для меня просто бессмысленная зелень. – Это не шутка.

– Разумовская? – спрашивает она, пытаясь заглянуть в мои глаза. – Та самая Кристина Разумовская?!

– Что значит «та самая»? – смотрю на нее.

– О которой трубит весь город! Кристиан, умоляю, скажи, что это… неправда! Ты ведь говорил мне, что все эти публикации – сплетни и грязная ложь! Ты говорил, что она тебя не интересует! Я спрашивала и ты сказал, что…

– Я сказал, что мне не пятнадцать лет, чтобы отчитываться перед тобой за свои симпатии. Однако я уже достаточно взрослый, чтобы приехать к маме и сообщить ей, что в ближайшее время я женюсь на девушке, которую люблю.

Нет, это не ком в горле. Не кость поперек. Не горечь, осевшая на стенках гортани. Но что-то такое неприятное обжигает язык, словно я случайно проглотил кусочек красного перца. Ведь любовь – это громко сказано. Но бывают секунды… микросекунды, когда кажется, что даже невообразимо тихо. Ведь Кристина сама не знает, какое влияние оказывает на меня.

– Не смеши меня! – усмехается она, обнимая себя за плечи. – Кристиан, что ты такое говоришь? Какая женитьба? Какая любовь? Нет, серьезно, ты решил меня разыграть? Это из-за того, что я не рассказала тебе о том, что Разумовские перестали быть почетными гостями декабрьского аукциона?

– По-твоему у меня настолько плоский ум?