Уже знакомое чувство охватило меня. Трава вокруг начала колыхаться от моей ёки. Как и в прошлый раз демоническая энергия выходила черными кругами, словно кольца сигаретного дыма.

Придавленный к земле я умудрился выхватить искрящий белыми молниями меч, и из неудобного положения ударил похитителя в низ живота. Мощный белоснежный разряд несколько секунд терзал его тело. Ниндзя стоял неподвижно, как скала, и ухмылялся.

— Можешь ведь, увалень, — хмыкнул он, когда клинок перестал искриться, и снова исчез. — А теперь пора спать, — ниндзя навис надо мной и приставил сложенные для щелчка пальцы к моему лбу. — Пока…

От убойного щелбана я тут же потерял сознание.

— Это недопустимо, уважаемый! Как врач и целитель я не могу сего позволить! — сквозь сон я слышал недовольный голос Валентина Абрамовича.

— Да ладно тебе, эскулап! Не переживай так, а то морщин прибавиться! — хм… этот голос мне определенно знаком, но кому он принадлежит? Неужели…

— Да что вы такое себе позволяете?! — почти перешел на визг престарелый доктор. — Евгений Сергеевич? Я не нанимался работать в таких условиях!

— О-у… — мой стон прервал препирательства. По мере того как я приходил в себя, все сильнее чувствовал боль по всему телу. Меня будто раскатали скалкой, а теперь жарят на электрогриле, придавив с двух сторон тяжелыми пластинами.

— Ну что, увалень, проснулся?

На моем столе, улыбаясь, сидел высокий широкоплечий азиат в просторных шортах, майке и модных зеркальных очках. Его лицо украшала аккуратная эспаньолка, а длинные волосы были зачесаны назад и зафиксированы металлическим ободком. Огромные пальцы обнимали перстни и печатки.

— Чего пыришься? — хмыкнул незнакомец, взяв со стола уже знакомую мне фляжку и смочив горло.

По-русски он говорил на удивление чисто, но больше меня все же поражали размеры этого мужчины. Навскидку его рост сто девяносто пять сантиметров. Никогда не видел таких высоких и крепких азиатов.

— Молодой человек, как вы себя чувствуете? — быстро подскочил ко мне целитель. Из троих посторонних в моей комнате он один стоял на ногах рядом с кроватью. Последний же — Гоблин, сидел дальше всех на стуле, задумчиво глядя на нас.

— Да что ему будет-то, эскулап? — хмыкнул здоровяк, за что Валентин Абрамович одарил его очередным пренебрежительным взглядом.

— Молодой человек, — доктор снова обернулся ко мне, — вам стоит сосредоточится на восстановлении энергетических каналов. Как ваш лечащий врач я настаиваю на этом.

— Что ты из него тряпку-то делаешь, эскулап? — хлебнув своего пойла, азиат покачал головой.

— Ну знаете ли, — прошипел Валентин Абрамович, — я всего лишь выполняю свою работу! И должен заметить, уважаемый, выполняю хорошо.

— Я тоже делаю свое дело, эскулап, — пожал плечами здоровяк. — И делаю его лучше.

— Ну конечно, — вскинул голову целитель, — калечить всех подряд — великое дело.

— Ну не надо мне льстить, — улыбнулся его оппонент, — не всех подряд. А только избранных.