— Не надо говорить про двойки, — встряла в разговор мама. — Раз не получил — значит, не получил. Педагоги знают, кому двойки ставить.

Ефим кивнул головой в знак согласия. Ситуация вырисовывалась ясная. Если бы в фантастическом сне мальчишка столкнулся на улице с «Облаком в штанах», то мгновенно проснулся б от страха или попытался обежать такой объект за сто километров. Когда сыщик покидал квартиру, он уловил в тёмных глазах хозяйки вопрос: «И зачем только ты припёрся к нам?». Отвечать на него, конечно, даже и не подумал. Предстояло продолжить начатое расследование.

В центре города, где жара особенно свирепствовала, почти не ограничиваемая тенью невысоких зданий, Рябинкин созвонился с мамой второго парнишки. Здесь его подкараулил сюрприз. У родительницы отпуск, и она умчалась со своим чадом на дачу. В такую духоту, усиленную стадами авто, тащиться за город не хотелось, тем более что сие означало бы дополнительные расходы. Аванс, выданный заказчиком, начал понемногу таять, словно и его коснулась горячая рука зноя. Билет на областной автобус стоил недёшево, к тому же купить его сложно. У кассы маялась пёстрая толпа народа, жаждущая вырваться из городской жары. Женщины стояли впереди с зонтиками, пожилые мужчины прикрывались газетами. Ефим добросовестно отстоял отмеренное очередью время, получив билет с последним местом. И по справедливости посчитал: ему повезло. Могло случиться, что в очереди-то своё отмучился, а билета не досталось. Автобус шёл далеко. Это самый протяжённый маршрут в области. Ему же предстояло сойти где-то на половине дороги. Так сказала дама по телефону.

Когда отъехали от платформы, в салоне не осталось ни стоячего, ни висячего места. Тут-то детектив сообразил: жара, которую он ощущал в мегаполисе, ничто по сравнению со спёртым воздухом в транспорте. Открытые окна не помогали, потому что жары добавлял двигатель и нагретые металлические части корпуса. Сидящие пассажиры помоложе уткнулись в мобильники, другие дремали. Стоящие переминались с ноги на ногу. И те, и другие исходили потом. Остановки не объявлялись. Сыщик обрадовался, узнав, что сосед оказался попутчиком. Это был седоволосый пожилой человек, ухитрившийся везти на коленях корзинку с сиамской кошкой. Она вела себя на удивление спокойно, будто духота и неритмичное покачивание вовсе её не касаются.

На остановке Ефим вылез из переполненного автобуса, за ним выкарабкался попутчик с корзинкой. Он оказался дачником-старожилом и помог новичку сориентироваться. Нужный коттедж находился поблизости от маленькой, едва заметой между кустами речушки. Ограждён высоченным забором из нержавейки. На столбе, который держал автоматически открывавшиеся ворота, пестрела табличка с трехцветным флагом и надписью: «Охраняется милицией». Рябинкин вытер со лба пот платком и позвонил, нажавши кнопку, прикрытую овальной пластинкой.

Ждать пришлось изрядно. Скорее всего, хозяйке не удалось быстро оторваться от своих дел. После того как открылась калитка, являющаяся частью ворот, гость увидел, что перед ним — обыкновенная женщина средних лет, одетая по-домашнему, с обожженным солнцем красным лицом. Во дворе находился гараж с наглухо запертыми дверями, сбоку от него — беседка с круглой крышей из нержавейки.

— Выбирайте, где нам поговорить: в беседке или зайдём в дом.

Детективу захотелось посмотреть изнутри огромный дом, похожий на старинную крепость. Двухуровневый, он, благодаря одноцветному материалу облицовки, производил впечатление монолита. Этот материал был тёмно-красным, хорошо обожжённым кирпичом. Сыщик надеялся, что мальчуган будет разговорчивее в домашней обстановке, чем в беседке. По высоким ступенькам они поднялись на крыльцо. Внутри всё оказалось незатейливым и будничным. В прихожей висели плащи, куртки. На специальной полке аккуратно стояла обувь. Однако дальше дом раскрыл своё подлинное лицо. Он был богат, опрятен, просторен и совсем не страдал от жары. На первом этаже работал мощный кондиционер. Бассейн занимал отдельную пристройку, дверь в которую была приоткрыта. На зелёной камере лёжа плавал мальчуган. Он грёб сразу двумя руками. Подплывая к облицованной стене бассейна, работал только правой рукой и ловко разворачивался. Мы зашли в пристройку с бассейном, хозяйка позвала сына к себе. Тот вылез по лесенке из воды, лег на золотистый песок под развесистой пальмой, имитирующей Канары. Паренек был загорелым и таким худым, будто изобилие в доме не касалось его. Он заметно страдал не от жары, а от холода. Вода на плечах, покрытых веснушками, испарялась быстрей, чем обычно, из-за работы кондиционера. Губы купальщика посинели. Ефим подождал немного, пока тот согреется, и приступил к расспросу.

— Любишь спорт?

— Да, легкую атлетику, футбол, плавание.

— А художественную литературу почитываешь?

— Ещё как! Всего Рэя Бредбери одолел.

— Маяковский тебе понравился?

— Не очень. Мы его мало изучали.

— Помнишь, как твой приятель в школу старую книжку притащил?

— Да, только ребятам она не по нраву пришлась. Замухрышка какая-то.

— А тебе?

— Да и мне тоже, хотя учительница говорила, что это очень ценная книга.

Рябинкин ощутил, как он движется по кругу, ничего нового не узнав. Обсохший мальчишка вот-вот рванёт в бассейн. Несмотря на его навыки общения с ершистой молодёжью, гостю не удалось выпытать у обычного паренька из благополучной семьи то, ради чего проехал в душном автобусе столько километров.

— И ты никому не похвастался, что увидел такую редкость?