– А я такие в кино часто видел, очень хотелось в натуре в руках подержать…
Мало ли чего нам в кино показывали, на заре туманной юности. Однако как мало порой надо человеку для радости…
– Ладно, залазь! – кивнул я. – Или помочь?
– Нет, не надо, – ответил летун, забираясь на броню и тяжело отдуваясь.
Вообще, падая на этот чертов западнонемецкий лесок и видя, что внизу, похоже, вовсю идет бой, старший лейтенант Петр Щепкин уже простился с жизнью и катапультировался, больше следуя намертво врубленным в сознание инструкциям по спасению из подбитого самолета. Катапультирование само по себе вещь вообще малоприятная – словно тебя со всей силы бьют под зад оглоблей или стальной трубой и бесцеремонно вышвыривают на свежий воздух, который при этом кажется довольно твердым. Ощущения такие, словно тебя вот-вот перережет пополам, а всю требуху выдавит наружу через рот.
Однако пришлось потерпеть. Опустившись наконец на землю, убедившись в том, что руки-ноги действуют, и освободившись от лямок подвесной системы парашюта, Щепкин неожиданно для себя понял, что все не так плохо, как он вначале предполагал. По нему почему-то никто не стрелял и не пытался брать в плен, а неприятель в этом леске оказался представлен исключительно покойниками и брошенной техникой. Заслышав приближающийся с востока рев моторов и лязг гусениц, старший лейтенант несколько напрягся и залег под ближайшим кустом, но увидев идущие ему навстречу перепачканные грязью и пылью зеленые танки знакомых очертаний (кажется, это были «Т-72») с гвардейскими значками на башнях, из открытых люков которых торчали вполне славянские хари в ребристых шлемах, он прямо-таки возрадовался.
За прошедшие двое суток с ним произошло много чего – кому-нибудь другому этого вполне хватило бы на целую жизнь. По дурацкой иронии судьбы вылет, в котором его самолет сбили, был для старшего лейтенанта тринадцатым по счету. Вот и не верь после этого во все эти древние авиационные приметы и суеверия…
А вот по поводу своего боевого счета Щепкин танкистам нисколечко не наврал, он действительно успел сбить уже три самолета противника – вчера это были канадский «Старфайтер» и немецкий «Фантом», а сегодня – американский штурмовик «А-10». Сердечный друг Валерка Первомайский за это же время сбил всего один самолет – подловил на посадке старый английский перехватчик F.6 «Лайтнинг». Возможно, до сего момента он даже завидовал Щепкину. Однако катапультированию в любом случае не позавидуешь.
А теперь Щепкин представил, что именно и в каких красках расскажет видевший его падение Валерка (а он был ведомым и, как положено, держался позади Щепкина) про все это его жене Тамарке и какой у нее после этого будет вид…
Вообще за неполных два дня пилоты и техники 35-го гвардейского ИАП уже довольно прилично вымотались. Бомбштурмовые удары чередовались с вылетами на сопровождение ударных машин из других полков. На земле покоя тоже больше не было. За эти двое суток аэродром Цербст, где базировался их полк, атаковали уже три раза. Один раз бомбили немецкие «Старфайтеры» и один раз американские «F-111». Оба раза супостаты метили по ВПП и промахивались, не нанося существенного ущерба бетонке, рулежкам и железобетонным самолетным укрытиям. Весь ущерб от этих налетов составил всего одну уничтоженную на стоянке спарку «МиГ-23УБ», несколько сгоревших единиц аэродромного спецавтотранспорта и десяток убитых и раненых солдат и сержантов из техсостава полка. Зато зенитчики оба раза были на высоте и даже сбили во время второго налета один «F-111», упавший за шоссе, неподалеку от цели своей недавней бомбежки. Куда страшнее и неожиданнее оказался случившийся прошлой ночью удар крылатыми ракетами (к счастью, с обычными боевыми частями) – на город Цербст и аэродром базирования 35-го гв. ИАП упало с десяток «Томагавков», большинство из которых ушло мимо целей. При этом на аэродроме весь ущерб составили один сгоревший резервуар хранилища ГСМ и двое убитых солдат-часовых, что никак не отразилось на боеспособности полка и аэродрома в целом. В городе тоже не было особо больших жертв и разрушений.
В общем, пока пилоты летали, их семьи оставались в квартирах гарнизонного авиагородка, прячась при налетах в бомбоубежища. Все предвоенные планы о возможной эвакуации семей советских военнослужащих в Союз оказались, мягко говоря, нереалистичными – для этого не было ни автотранспорта, ни свободных транспортных или пассажирских самолетов, да и железная дорога теперь была плотно занята переброской резервов. Женам и детям летчиков и техников оставалось сидеть на месте и горячо надеяться на лучшее.
При этом нельзя было сказать, что начавшаяся война оказалась для их гвардейского полка чем-то легким и приятным. За два дня полк лишился от огня наземной ПВО и в воздушных боях пяти самолетов (сбитый сегодня «МиГ» Щепкина был шестым), не считая сгоревшего на аэродроме «МиГ-23УБ», и трех летчиков. Еще два «МиГа» получили повреждения и ремонтировались силами техсостава и ремонтной базы полка. Интересно, что смерть, похоже, не выбирала своих жертв – к примеру, опытный и вроде бы много видевший в своей летной жизни комэск их первой эскадрильи майор Крутов был сбит и погиб в первые же часы, в первом боевом вылете, при ударе по натовскому аэродрому в районе Швайнфурта. Воздушный противник был силен, хотя в НАТО и проспали первый удар, который разрушил большинство действующих ВПП на территории ФРГ. Соответственно, враг действовал несколько хаотично, при этом с первого же дня чувствовалось, что ВВС НАТО вынуждены базировать авиацию где попало и им с самого начала не хватало матчасти – кроме ВВС ФРГ и США в воздухе были английские «Ягуары», «Харриеры» и «Лайтнинги», а также канадцы на своих «F-104» и, севернее, датчане, в ВВС которых летала такая экзотика, как шведские J-35 «Дракен». А уже на второй день над ФРГ начали действовать бельгийские и голландские ВВС. Новейшие, знакомые советским летчикам по популярным журналам вроде «Зарубежного военного обозрения» и справочникам истребители «F-15» и «F-16» превосходили по всем статьям «МиГ-21» и «МиГ-23» ранних модификаций, но, похоже, не были ничем лучше, чем «МиГ-23МЛ/МЛД» или «МиГ-25». К тому же их было как-то немного, и, не имея численного превосходства, новейшие «Иглы» и «Файтинг Фалконы» сами несли потери практически в каждом вылете, исключая те случаи, когда они не сопровождали истребители-бомбардировщики, а летали на «свободную охоту». Примерно как сегодня, когда при перехвате ударной группы немецких «Фантомов» и американских «А-10», прикрываемых теми же «Фантомами» из бундеслюфтваффе, восьмерка «МиГ-23М» из 35-го гв. ИАП была внезапно атакована парой «F-15». «Фантомы» тоже были довольно серьезным противником, но сейчас эти, когда-то прошедшие Вьетнам и арабо-израильские войны машины мало в чем превосходили даже «МиГ-21» поздних модификаций.
В целом воздушная война только разгоралась, и главным желанием уже слегка вошедшего во вкус старшего лейтенанта Щепкина было вернуться в свой полк и по мере сил воевать далее…
– Внутрь полезешь, летун? – спросил я пилота-найденыша. – Только смотри, у нас там тесно.
– Да не, я пока тут, – отмахнулся летун. – На свежем воздухе…
– Ну, как скажешь, – сказал я на это. – Тогда, если вдруг стрелять начнут, ховайся за башней или прыгай с машины и залегай в какую-нибудь ближайшую ямку…
– А мы разве не обратно? – удивился летун.
– Пока нет, – ответил я и передал по радио Кутузову: – Четыреста двадцатый, первая рота, давайте помаленьку вперед!
Наши танки медленно двинулись в прежнем направлении.
– Четыреста десятый, я Четыреста двадцать четвертый, – передал командир правофланговой, видимо, вышедшей чуть вперед остальных, машины сержант Торгоев. – Впереди вижу танки противника, дистанция три восемьсот!