— Ну ваш племянник попросту герой, Дядя Дарест. Герой с большой буквы.
— Да, разумеется. Я сам восхищаюсь его смелостью. Но сейчас, уважаемый Берил, меня очень волнует одно дело.
— Что такое, глубокоуважаемый?
— Понимаете, ведь мой милый Бюрос был на территории противника. Почти, можно сказать, в плену.
— Я вроде слышал, что не в плену. Наш диверсионный отряд подобрал его…
— Да, я знаю, где и как его подобрали, Берил-Си. Я с ним всю ночь проговорил по душам.
— Вот и хорошо. То есть очень хорошо, когда взрослые тесно общаются с младым поколением.
Дарест-Хи пристально смотрит на летного командира: нет, вроде, не издевается, говорит совершенно убежденно.
— Так вот, — продолжает Дядя. — Вы ж понимаете, что после столь долгого пребывания неизвестно где у моего мальчика будет не все в норме с допусками и прочим.
— Угу… — старший офицер озабоченно кивает. — Армейская бюрократия, чтоб ее. Да и ладно бы армейская, а то ж — контрразведка и прочие «наблюденцы».
— Вот-вот, — скорбно соглашается Дарест-Хи. — Вот-вот.
— А, я понял! — вскидывается трижды-майор. — Вы, наверное, хотите, чтобы я дал за мальчика поручительство? Послал по инстанции вверх? Так? Признайтесь, глубокоуважаемый Дядя Дарест, о том речь?
— О, вы почти угадали, — лучезарно улыбается советник. — Но я думал-думал и придумал кое-что еще лучшее.
— Я внимательно слушаю.
— Я хочу вас кое о чем попросить, дорогой мой Берил-Си, — понижает голос почти до шепота Дядя.
— Говорите, говорите, — командир аэродрома подскока несколько заинтригован.
— Есть способ избежать всяких формальностей, трижды-майор, — спокойно, как о волнующем, но достаточно отвлеченном деле говорит Дарест-Хи. — Что, если сделать так… Вот смотрите. Он у нас радист-пулеметчик, ну и радист-шпион, кроме того. Прогонять моего мальчика через все эти проверки «наблюденцев» за нутром, это так унизительно… И потом, вы же знаете, как оно в жизни. Он-то пройдет, все будет отлично, а след в личном деле все равно останется. Эдакая зацепочка, не слишком помогающая карьере. Поверьте мне на слово, я общаюсь с большими людьми и знаю, как такое порой мешает. А я ведь хочу, как все кончится, все же попробовать уговорить Бюроса пойти по линии военных атташе. Пора ведь думать о будущем, Берил-Си. К тому же пока проверка, пока то да сё, пока бумаги будут ходить туда-обратно, да еще в теперешнее время… Вы ж кадровый военный, трижды-майор. За этот период и война-то кончится. Понимаете?
— Понимаю, да, — кивает начальник базы. — Вообще нет, пока не совсем. Я человек, как вы верно заметили, кадровый. Сапог, так сказать. Вы уж мне не намеками, прямо говорите, Дядя Дарест.
— Короче. Хочу, чтобы мой мальчик успел проявить себя и оправдаться перед родным королевством. И вот что бы я хотел…
— Да-да, слушаю!