– Прости, Риан, увидимся в следующей жизни.

– Стой, ты не можешь просто взять и…

Не слушая его, я прыгнул сквозь стену, которая на первый взгляд казалась сплошной. Но лишь на первый.

Я приземлился на влажный кирпичный пол. В сумеречном свете, падавшем сквозь крошечное зарешеченное окошечко под самым потолком, летала пыль, и можно было разглядеть очертания ржавого отопительного котла, какие обычно использовались в старинных пузатых паровозах.

Казалось бы, типичное Закулисье, но на самом деле это помещение находилось в Реальности. Много лет, возвращаясь с очередной миссии в параллельном измерении, я попадал именно сюда, в подвал под психиатрической клиникой в городе Нойсе, где на самом деле располагалась база биологов. Люди, обладавшие таким же даром перемещения, обычно отправлялись в Закулисье именно отсюда. К счастью, по возвращении всегда оказываешься недалеко от места изначальной переброски. По какой именно причине я раз за разом оказывался именно в этих ветхих помещениях, где в позапрошлом столетии действительно находилась клиника неврозов, объяснить никто не мог. Впрочем, более подходящего места для переброски было не найти.

Я скорее подошёл к противоположной стене, где был установлен современный планшет (такие были здесь, внизу, во всех комнатах), и разблокировал его при помощи отпечатка пальца.

– Вот чёрт!.. – невольно выругался я, когда увидел, какое сегодня число.

В Закулисье я провёл гораздо больше времени, чем изначально предполагал. Марк наверняка переживает. Надеюсь, парнишка не наделал глупостей. Он бы сразу понял, что во время миссии что-то явно пошло не так. Лже-Николь и лже-Эмилия начали бы притворяться, что очень переживают за меня. Хотя на деле безликие, занявшие их тела, были бы на седьмом небе от счастья. Пропал без вести? Вот пусть так и остаётся подольше.

Когда мой гнев несколько поутих, я нажал кнопку для внутренней связи, чтобы поговорить с моим шефом Доксом.

«В настоящий момент доктор Миндер не в Сети», – высветилось на экране планшета.

Жаль, я бы с радостью обсудил с ним, что мне делать дальше. Но раз он, судя по всему, куда-то отлучился, значит, и я спокойно могу ехать домой. Я нажал на зелёную кнопку, чтобы разблокировать электронный замок на двери. Привычного жужжания не последовало. Тяжёлая металлическая дверь не поддавалась, как я ни старался её толкнуть.

Что это ещё такое? На планшете всплыло уведомление: «Замок деактивирован».

Деактивирован? Это ещё что значит? Он ведь всегда либо заблокирован, либо разблокирован. Я начал нервничать и попытался связаться со службой поддержки. Но: «В настоящий момент центр безопасности не в Сети».

Вот это уже крайне странно. Центр поддержки был на связи круглосуточно, поскольку нельзя было предугадать, кто и когда вернётся сюда. Все другие контакты во внутренней телефонной книге тоже были не в Сети. Это походило на какой-то технический сбой либо намеренную поломку. Видимо, кто-то очень не хотел, чтобы я отсюда выходил.

Что именно за этим стояло? Может, хакерская атака? Допустим. А связано ли всё это с текущей миссией? Алмаз Сердца был очень важен для фонда «А-Синк», но точной причины я не знал, только надеялся, что с его помощью получится спасти моих родных и остальных несчастных, застрявших в Закулисье. Но, даже если бы я нашёл камень, зачем запирать меня тут? Этого я не понимал.

Хорошо, что мне делать сейчас? Ждать, пытаться выбраться или возвращаться в параллельное измерение? Я подумал о Марке. Выбор был очевиден: надо выбираться. Надо предупредить сына, что со мной всё в порядке, – вот что сейчас самое главное. А то ведь он мог решить отправиться в Закулисье меня искать. До окна было не добраться, к тому же на нём была решётка. Бывшую шахту для транспортировки угля давно замуровали. В углах лежали старые ящики, какое-то тряпьё, металлические трубки и прочий хлам. Больше в этой котельной ничего не было.

Оставался разве что котёл. Раньше его растапливали углём. К нему была подключена насосная установка, которая заканчивалась в соседней комнате. Мог ли я пролезть через этот металлический резервуар? Ну вот сейчас и выясним.

Твёрдыми шагами я направился к котлу и включил фонарик. Чугунная дверца котла, располагавшаяся на уровне бедра, со скрипом открылась. За ней, в передней части котла, всё было чёрным от копоти. Пахло остывшим пеплом и плесенью. Хотелось надеяться, что внутри не скопились газы. Чтобы протиснуться внутрь, пришлось встать на четвереньки и ползти по скользкой саже.

А позади заслонки находилось тесное пространство, разместиться в котором можно было только согнувшись. Камера сгорания. И сотни трубок. Раньше именно через эти отверстия выходил горячий воздух, который нагревал воду. Прямо над моей головой поднималась и терялась в темноте широкая труба дымохода. Другого выхода, вроде люка для техобслуживания или чего-то подобного, отсюда не было.

– Где он? – вдруг услышал я приглушённый мужской голос. Кто-то вошёл в котельную. Кто-то искал меня.