– У нас каша из пестрянки на ужин, – порадовала нас Эйра, возящаяся с посудой у печи.

– Наверное, я откажусь, – поморщился Илан.

– Хоть и гадость, но я жрать хочу, – вздохнул я, проигнорировав осудительный взгляд целительницы, брошенный через плечо. В последние дни мы питались исключительно пестрянкой, чем-то напоминающей обычную овсянку по вкусу, так что я почти все время ходил полуголодный. Мне даже пару раз снилось, что я ем мясо. Но, к сожалению, ничего более существенного, чем жареные тушки грызунов, раздобыть тут было почти нереально.

– Меня не будет до утра, – предупредил Илан.

– Ясно, – сквозь зевок ответил я.

Илан периодически пропадал на большую часть ночи, в поисках какой-то информации, и пару раз даже приносил в наше логово нормальные продукты. Буду надеяться, утром удастся перекусить чем-нибудь кроме этого склизкого варева.

Сегодня шел третий день с тех пор, как мы договорились с Лииной о том, что она не станет распространяться на наш счет, и под покровом темноты доставили ее практически к самому патрулю поисковиков. Вереск пообещал ей, что, так или иначе, мы с ней свяжемся, и объяснил, что у меня к ее отцу есть личное дело. Девушка, вероятно, испытывая благодарность за спасение, не могла не пообещать поспособствовать в этом вопросе. На том и расстались. Подозреваю, что сегодня учитель идет в том числе и с целью увидеться с ней. Кстати, с тех самых пор, как маркиза нас покинула, Эйра, на плечах которой были практически все заботы о нашем пропитании, перестала стараться разнообразить наш рацион. Похоже, что большим желанием заботиться о нас с Вереском она не горела. Но, к сожалению, опереться в этом вопросе было больше не на кого. Готовить-то я мог без проблем, а вот добывать продукты, не покидая дом, было невозможно. Учитель же почти самоустранился от этих дел, заявив, что ест он редко и то, исключительно для удовольствия, а не потому что требуется. А забот у него и так по горло.

В животе тихонько заурчало, и я отправился в предбанник вымыть руки. После еды в планах было отдохнуть, а затем нужно было браться за подготовку к предстоящему путешествию.

Относительно спокойное время, проведенное в Мезгорде, закончилось. А впереди снова неизвестность. И что забавно, я уже начал к ней привыкать.

Иллиншари воззвала к Силе Тьмы, струящейся по краю сознания, и с легкой грустью уставилась на монолитную черную сферу, образовавшуюся в руке. Воплощенная Сила, имеющая вполне ощутимый вес, истекая дымом, приятно холодила кожу.

Как так произошло, что связь с Великой Матерью окрепла в столь короткий период, эльфийка не понимала. Определенно это было как-то связано с без вести пропавшим Крисом, но заняться этим делом плотнее, по крайней мере – сейчас, было невозможно. Гриф секретности в отношении молодого человека был столь высок, что не было даже слухов и сплетен, а любая попытка ее помощников собственноручно раздобыть информацию пресекалась мягко, но очень убедительно. Все, что ей было известно, это официальная версия произошедшего.

Если верить тому, что удалось узнать, неожиданное покушение на маркиз вылилось в полноценную схватку, с применением магии, боевых артефактов и, похоже, что жреческих способностей Криса, бросившегося на защиту девушек. Он смог справиться с противником, но сам исчез вместе с умирающей старшей дочерью Владетеля Даэра. И с тех пор оба они разыскиваются, не признанные мертвыми, пока это не будет подтверждено.

Большую часть официальной версии событий Иль восприняла скептически. В гибель Криса она решительно не верила. Жрецы ее воли имеют друг с другом неразрывную связь, которая дает понять, когда один из них отправляется за Серую Пелену. Но Иллиншари не ощутила смерти парня, и это было странно, если учесть, что вся Сила, ранее обращенная на него, досталась ей и впоследствии едва ее не прикончила, из-за огромного потока энергии, к чему эльфийка была попросту не готова.

Легким мысленным посылом принцесса развеяла сферу, заставив свои апартаменты на пару вздохов погрузиться в непроглядный мрак, а затем, совершенно не напрягаясь, превратила свои ногти в хищные черные коготки. Уровень способностей Верховной? Пожалуй. Конечно, когда она найдет подходящих для службы в храме подданных и начнет даровать им касание Матери, сил станет заметно меньше. Но в данный момент младшая принцесса Дро’Ур Са’Тор, не лукавя, была сильнейшей Верховной жрицей на этом континенте. Но, как бы то ни было, нужно было поторопиться и разделить давящий груз, отдав часть потока другому жрецу. Иначе, с таким напором Силы, сколько она сможет протянуть? Год. От силы два. А потом ее тонкое тело расползется как гнилая ткань.

Жрецы первостихии почти бессмертны? Определенно это так. Дарованная им мощь поддерживает и исцеляет их на протяжении всей их жизни. Это величайшее целебное зелье. Однако даже лекарство может стать ядом, если пить его бочонками. Это предупреждение наличествовало во всех трудах, посвященных жреческому наследию эйлендроур, и теперь, ощутив давление Силы, что струилась в ней, Иль понимала, что подобное правило возникло не на пустом месте.

Принцесса проследила взглядом, как истончились и растаяли в воздухе ее коготки, и, тяжело вздохнув, мысленно пожелала пропавшему парню удачи. Какие бы испытания его не ожидали впереди, пусть он справится. О том, что ее саму впереди ждут долгие годы трудностей, дроу старалась не думать.

Она подняла взгляд, и в зеркале отразилось ее немного бледное, относительно полностью черных глаз, лицо. Мало кто теперь осмелится встать с ней рядом, и уж совсем единицы смогут выдержать ее взгляд.

Раздавшийся стук в дверь отвлек ее от невеселых мыслей.

– Войдите, – едва слышно произнесла Иль, но для ожидавшего по ту сторону эльфа этого было вполне достаточно.

Дверь приоткрылась, и в покои скользнул гран Шельт. В его руках была зажат крупный сверток.