— Звони! Договоримся.

— Спасибо. И, простите, мне нужно ехать. Дорогая?

Элеоноре не хотелось уезжать, трём мужикам — её отпускать.

— Я — девушка порядочная, всегда ухожу с тем парнем, с кем пришла. Но в следующий раз могу прийти и не с Егором.

Она кинула им кость, но не дала телефон. А потом принесла от столика диски. Все трое расписались, Валера добавил свой номер. Пока собирала автографы, Пётр сунул в руку Егора пять червонцев с предложением поработать на следующей неделе, тот ответил уклончиво.

На обратном пути водительница спросила:

— Пригласишь меня на репетицию в филармонию?

— Честно? Пока — нет. Видела ту даму, что пасла Мулявина? И глядела на тебя как Ленин на буржуазию?

— Да. Это знаменитая киноактриса Светлана Пенкина, жена Мулявина.

— Похоже, ещё и цербер. Её не стоит дразнить. Думаю, смогу организовать пригласительные на концерт, причём в партер, а не в последний ряд сектора.

— Ты — душка. Инга правильно положила на тебя глаз.

Упоминание её имени, причём — в этой машине, прозвучало для Егора диссонансно на фоне предыдущего хорошего настроения. Пожалуй, даже цинично.

А ещё вернуло из мира кабацкого разгула в реальность повседневности, где скоро обнаружат тела Вахтанга и Амирана, за ними приедут следующие грузины — искать убийцу. Пулевую дырку и сломанную гортань даже Первомайская прокуратура не сумеет списать на ДТП либо самоубийство и похерить.

Элеонора включила радио, настроила на польскую радиостанцию на длинных волнах. Полилась музыка. Тем самым напомнила про другую девушку, обожающую польское радио и телевидение.

— Где ты живёшь, Егор?

— На Калиновского. Рули к себе домой, я дойду пешком. Если не боишься, что Бекетов застукает тебя с парнем.

— Если честно, то его отсутствие начинает напрягать. Если не появится до понедельника…

— Заявишь в милицию об исчезновении?

— Ни в коем случае! Девочки говорят — он убьёт, если привлечём лишнее внимание к «Верасу».

— А другие родственники?