Элина переживала больше других. Вдруг всё завалит? Вдруг отправится к первоклассникам с её-то знаниями и умениями? Да, может каждый знал, что учителя больше пугают, и в Академии ещё таких прецедентов не было, но… Никогда не поздно стать первым.

Однако обошлось. Пусть в прошлой жизни за такой табель успеваемости отец долго бы лупил ремнём, а мама порицала молчанием, сейчас им было явно не до этого. Если вообще до чего-то.

Хотя, словно бы с расчётом на то, что умершие предки или похвалят, или вразумят юные дарования, вёлся издревле один праздник – Задушница, поминание ушедших родных.

– И когда вы вернётесь?

У потерянных не было выбора, и Элина оставалась в Академии. В этот раз жаловаться не хотелось – не стёрлись ещё воспоминания прогулок по выжженым землям с полунощной стороны. Однако для всех них «праздник» не имел смысла. Какой прок скорбеть и молиться Богам, если куда проще отправиться к праотцам лично, чем навестить живых?

– К Масленице точно, – ответила Аделина за всех. – Повезло что в этом году не нужно выбирать!

Большинство уехало, ведь в первую очередь это был всё же семейный праздник. Вместе с Элиной остались лишь Аврелий и Демьян.

– В этом году мамы решили повременить с семейными сборами, – объяснил Аврелий. – Они купили новый дом, поменьше и отдалённее, и теперь во всю обустраиваются. Конечно, из большой семейки остались только я и пудель Лори, другие давно самостоятельные. Хотя Кристи и подумывала вернуться… Но даже так не представляю, куда потом будут укладываться десять плюс человек. Пусть дружно разводят кемпинг и палаточный городок, свою комнату я им не отдам!

Демьян же ответил куда проще и прозаичнее:

– Все заняты.

Поэтому в ясное утро первого марта они втроём распластались в общей гостиной и листали нудные книжки в поисках хоть какого-то намёка на клятвы. Элина стала задумываться всё чаще: а вдруг им не удастся? Вдруг им придётся повторить Дващи денница? Выбрать кому суждено жить, а кому умереть? Как будто ответ не очевиден. Время утекало сквозь пальцы, и если они не отыщут ничего, выбора то и не останется.

– Вот, правда, уже скоро начнётся эта их «панихида», а я за всё это время только и прочёл, как Князья Вершины и Утёса враждовали, и враждовали, и враждовали. Им будто заняться больше нечем было. Ещё и летопись вели.

– Нечем, – подтвердил Аврелий, скрючившийся в кресле. – Представь тебя окружают одни горы да поля. Люди дремучие. Даже книжек мало, да и не все читать умеют. Вот и получается: либо пиры закатывать, либо воевать идти. А драться оно и то веселее.

– И как ещё человечество не вымерло?

– Так даже сплетни и драки не сравнятся с кое-каким другим любопытным занятием.

Элина неловко рассмеялась, прикрываясь книгой по самые уши. От скуки и безысходности пора было лезть на потолок, и она рада, что страдала не одна.

– Что обычно устраивают в Академии сегодня? – Аврелий забросил книгу.

– То же что и дома, – Демьян пожал плечами. Все три года он никуда не уезжал. – Только с расчётом, что наше кладбище это храм Морены. Как по мне единственный плюс – это вкуснейшая кутья.

– А как же повспоминать ушедших предков?

– Им хватит и пяти минут. Разве мы не почитаем одним своим существованием? Поступками, привычками? Мне вот всегда говорили, что музыкальный дар мой пришёл от дяди Стивы. Якобы вместо колыбельных он наигрывал рок. Поэтому хватая гитару иной раз я вспоминаю его.