– Мы тоже можем оказать содействие, – обиделся генпрокурор. – У меня есть очень толковые «важняки».
– У ваших «важняков» до хрена «висяков», – обрезал генерального президент, демонстрируя хорошее знание профессионального жаргона правоохранителей. – Так что занимайтесь пока своими нераскрытыми делами. И потом, от вас слишком много шума, а как раз шум для нас лишний. Подключитесь, когда следствие будет иметь хоть какие-то результаты. Так что АНБ взвалит основную ношу на себя.
– Есть взвалить ношу на плечи! – с готовностью пионера откликнулся генерал Кушаков, невольно вызвав у присутствующих смешки.
Президент тоже, не удержавшись, усмехнулся. Потом, по привычке прокашлявшись в кулак, продолжил, обращаясь к министру обороны:
– Вам тоже надо провести инвентаризацию имеющихся на вооружении ядерных боеголовок. Чем чёрт не шутит… Одним словом, мы должны знать реальную картину. Ведь если предположить, что полоний действительно похищен у нас, то, значит, с таким же успехом можно украсть и оружейный плутоний? Вам всем известно, что совсем недавно в Грузии местные спецслужбы при помощи цэрэушников задержали некоего Мустафу, кстати, гражданина России, который пытался сбыть там за миллион долларов целых сто граммов высокообогащенного урана. Каково?! Громкого скандала удалось избежать, но…
– Уверяю вас, утечка радиоактивных материалов с наших предприятий невозможна! – вскочив с места, не на шутку испугался глава Минатома. – У нас везде три уровня режимной охраны…
– Неужели? – с нескрываемым сарказмом произнес президент. – По поводу трёх уровней вашей режимной охраны могу рассказать одну старинную притчу. Однажды то ли в Египте, то ли в Греции процветающий винодел вдруг заподозрил своего виночерпия в том, что тот ворует вино. И поставил над ним надсмотрщика. Через некоторое время винодел выяснил, что вина стало пропадать даже больше, чем прежде. Тогда он нанял другого соглядатая, который должен был следить за первым надсмотрщиком. Но увы, ущерб хозяйству только возрос… Мораль, как вы понимаете, такова: чем больше уровней защиты, тем больше вероятность предательства и измены.
– Вы, как всегда, правы, товарищ президент, – быстро согласился Половинников.
– Откровенно говоря, комплиментов я лично не заслужил. Для меня сейчас главное – отвести удар от России.
Президент снова занял председательское кресло и стал что-то быстро записывать в блокноте. Через пару минут, промедлив в напряженной тишине, он поднял голову со словами:
– Итак, товарищ Кушаков, немедленно подключите нашу резидентуру в Европе к расследованию обстоятельств отравления Люсинова. И поторопитесь, пока не ровен час он не унес свою тайну навсегда. Одновременно используйте возможности агентурной сети внутри страны, чтобы, как говорится, без шума и пыли, проверить, нет ли утечки радиоактивных материалов с наших ядерных объектов. Проверьте и транспортные каналы, особенно авиацию…
– А? Что? – неожиданно встрепенулся генпрокурор Гагаров, который из-за мучившего его диабета на совещаниях частенько впадал в дремотное состояние. – Всё сделаем в лучшем виде, товарищ президент.
За столом раздался дружный хохот.
– Я очень на это надеюсь. Давайте серьёзнее, господа! Срок вам даётся месяц. Контроль возложим на Илью Ильича Крутова. – Президент многозначительно посмотрел на своего советника.
Тот скупо кивнул в ответ.
– Разрешите доложить… – неожиданно поднявшись с места, взял слово глава АНБ.
– Так ты ж уже докладывал, Петр! Ну, ладно, давай, что ещё у тебя там?
– Дело в том… Дело в том, что я уже отдал приказ начать расследование по делу Люсинова нашему европейскому резиденту особо секретного подразделения. Вы о нем наверняка слышали: его агентурное имя Интеграл. Специалист на загляденье. Надежный, опытный, настоящий профессионал…
– Да что ты говоришь? Неужели у нас
– Уверяю, остались. И немало. Хотя нет, такой у нас, пожалуй, один. Но тут есть один деликатный момент. Дело в том, что… – Кушаков замялся, подбирая слова.