И вот теперь, в результате ее очередной неосторожности, случилось то, чего она так боялась. И сколько ни гоняй в голове по кругу все бесконечные и напрасные «бы», которые ей следовало или не следовало делать, изменить то, что уже случилось, этим было попросту невозможно. А значит – оставалось сделать все, чтобы предотвратить самое страшное.
Только как это осуществить – она совершенно не представляла.
Часть 38
- Я видела Ильинского.
Нино произнесла эти слова, едва переступив порог квартиры и, не в силах даже разуться, прошла в комнату и рухнула на ближайший стул.
- Ты сказала ему? – в голосе мамы, поднявшейся ей навстречу с дивана, ясно слышалась тревога, от которой на душе у Нино стало ещё тяжелее.
- Нет, - выдохнула она в ответ глухо. – Конечно, нет.
- Ну и правильно, - заявила мама с неожиданной горячностью и Нино, вскинув голову, с удивлением увидела в ее руках спицы.
- Ты что, вязала?
Она даже не могла вспомнить, когда видела последний раз маму за какой-нибудь домашней работой, хотя прежде, до того, как подагра сделала ее почти беспомощной, та умела, казалось, делать руками абсолютно все. В их квартире и сейчас было полно вещей, вышедших из-под маминых умелых пальцев – начиная с постельного белья и заканчивая чехлами на подушках и мебели.
- Пыталась, - призналась мама, и, отложив вязание, в котором уже угадывались по форме пинетки, с таким видом, будто ее застали за чем-то дурным, поинтересовалась:
- Он спрашивал тебя о чем-нибудь?
Несколько мгновений Нино молча смотрела на мамино вязание, борясь с неожиданно подкатившими к горлу слезами. Она знала, насколько тяжело далось матери осознание, что она больше не может спокойно делать что бы то ни было, рискуя быть застигнутой врасплох очередным приступом. Знала, как та ненавидит свои разбитые болезнью руки и неспособность мастерить или готовить, как раньше. И от того особенно сильно у Нино щемило внутри теперь, когда мама снова пыталась вязать. Для её будущего ребёнка.
- Да. Спросил, чей это ребёнок, - сказала Нино, когда наконец сумела сделать первый свободный вдох.
- А ты? – снова встревожилась мама.
- Сказала, что не его.
- Он поверил?
- Не знаю.
Установилось молчание, которое первой нарушила мама, озвучив то, о чем они обе думали:
- Он богатый человек, Нино. Если он захочет забрать ребенка…