— Я знал! — Клаус жестом фокусника мгновенно достал с верхней полки еще одну шляпу, только с зеленым пером. — Я знал, что ты, Роман, оценишь!
Рома нахлобучил шляпу на голову, щелчком указательного пальца залихватски сбил ее набок. Ракитянскому шляпа на удивление шла. В отличие от Клауса.
— Мы пойдем, дорогая, — Клаус наклонился и поцеловал ее в щеку. — Мы придем поздно, не жди нас. И не скучай.
Да где уж ей скучать. У Марфы есть бутылка водки, плюшевый медведь, пакет пончиков и силиконовый дилдо на батарейках. Веселье обеспечено.
Глава 5. Входит и выходит. Замечательно выходит!
Клаус сказал «Не жди нас». Может быть, если бы Клаус ушел пить пиво один или со своими друзьями — она бы и не ждала. Но муж ушел пить пиво с Романом. И Марфа не знала, за кого из них двоих она переживает больше.
За обоих. Вот. Это правильно.
Они вернулись уже за полночь. Сначала Марфа услышала звук автомобиля — это приехало такси. А потом… потом какой-то другой звук. Громкий. Марфа не сразу сообразила, что это.
Пение. Пение! Когда дверь открылась, выяснилось, что поет Клаус. Она и не подозревала, что Клаус может петь. Но это было только начало череды новых и удивительных открытий.
Двое мужчин ввалились в холл, и Марфа не сразу разобрала, что один из них поддерживает другого и не дает упасть. В роли поддерживаемого был Клаус. Он медленно выпрямился. Шляпу он где-то утратил, впрочем, как и Роман. Но главное было в другом.
Клаус был пьян. Безобразно, безнадежно, абсолютно пьян. Таким Марфа мужа видела впервые. Она перевела ошарашенный взгляд на Рому. Ракитянский выглядел трезвым — на фоне Клауса, да и вообще.
— Что это?! — прошипела Марфа.
Ответить Марфе никто не успел. Клаус качнулся — и его обильно стошнило прямо Марфе под ноги, она едва успела отскочить. Марфа стояла и смотрела, как плечи Клауса содрогаются от рвотных спазмов, как его крепко держит за эти плечи Роман. Господи, как… как весь этот абсурд и позор могли случиться с ней?!
Наконец, рвота у Клауса стихла.
— Так, — Роман перехватил крепче Клауса под руку. — Пошли умываться.
Клаус что-то пробормотал по-немецки, Марфа смогла разобрать только имя Роман и слово «друг». И они двинулись в сторону ванной.
— Иди на кухню. Марфа, — обернулся в арке холла Рома. — Сделай кофе, пожалуйста. Я здесь, — он мотнул головой, — сам все уберу.
Мужчина, в которого она давно и безнадежно влюблена, будет убирать блевотину за ее мужем. Где, ну вот где она свернула не туда?!
Марфа старалась. Так старалась, будто дела нет важнее — в час ночи сервировать стол для кофепития. И все это в то время как один мужчина умывает другого и укладывает его спать — Марфа слышала шаги по лестнице на второй этаж, негромкий голос Ромы и мычание Клауса. Слышала, как потом спускался Роман. Это неправильно — что гость в ее доме сейчас будет убирать… вот это все. Но Марфа не могла заставить себя выйти с кухни. Она старательно наливала кофе в кофейник, сливки в молочник, выставляла на стол сахар и блюдо с берлинерами. А потом сидела и бездумно смотрела на этот натюрморт. В холле было слышно звяканье и плеск воды. Через какое-то время все стихло, потом зашумела вода в ванной.
И вот на пороге кухни появился Рома. Прошел, осторожно сел напротив Марфы. Она молча налила ему кофе, добавила сливок, протянула чашку. Рома взял чашку, сделал маленький глоток.