Через невидимые барьеры

Эти биографические очерки были опубликованы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», выпущенной Ф.Ф. Павленковым (1839–1900). Созданные в новом для своего времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и в настоящее время. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы не только библиофилам, но и самой широкой читательской аудитории: как тем, кто не имеет большого опыта в истории и психологии великих людей, так и тем, для кого эти темы являются профессией.

«Измаил-Бей» (1832) — по определению Лермонтова, это «восточная повесть», являющаяся самой объемной и наиболее значимой из его ранних кавказских поэм. Сюжет «Измаил-Бея» в определенной мере связан с реальными историческими событиями, происходившими на Кавказе в начале 19 века. Некоторые факты, упомянутые в поэме, совпадают с биографией кабардинского князя Измаил-Бея Атажукина, который служил в русской армии, принимал участие в войне с турками и был награжден за штурм Измаила.

Я удалился далеко от города. В широкой котловине тускло мерцали огни населенного пункта, оттуда доносились смутные звуки, гремели повозки и слышались обрывки музыки; праздновали, над окутанным пылью городом взмывали ракеты и римские свечи. А вокруг царила тишина. По краям дороги, за раскидистыми ветлами, колыхалась рожь, и тихо трещали перепела; звезды мерцали в голубом небе…

Аудиокнига "Бессмертие в кредит" - Влад Харламов, слушать онлайн. Это первая книга из цикла "Последний некромант короля". 18+ Я был СИЛЬНЕЙШИМ! Я СОКРУШАЛ планеты. Я скупал целые СТРАНЫ от скуки. У меня были САМЫЕ красивые девушки в мире. А потом мне сказали: вставай Тёма, ты обосса... ладно, я просто проснулся. Проснулся в наручниках. Обвиняюсь в убийстве. Какой-то маньяк проломил мне череп, вырезал сердце и вставил вместо него артефакт. К артефакту прилагался шрам, чудовищная сила и призрак, который не замолкает НИ НА СЕКУНДУ. И думаете, это единственная проблема? *истерический смех, переходящий в плач* У меня нет дара. Окружающие зовут меня Нищеконт (как виконт, только с финансовым нюансом). И моя новообретенная сила забирает мою собственную жизнь! Каждый удар, каждое лечение ран отнимает часть отмеренного мне срока. Бессмертие в кредит, черт возьми. И вот вопрос: успею ли я выяснить, кто и зачем украл моё сердце, пока часы моей жизни не остановятся на отметке: Ну, помянем этого добряка?