Эта странная жизнь

«Хотя книга касается воспоминаний о голоде и холоде, о страшных смертях, это не книга о смерти, а книга о жизни», — так сами авторы, Даниил Гранин и Алесь Адамович, описывали свою «Блокадную книгу» — мощное и трагическое произведение, над которым писатели трудились многие годы, собирая и записывая более 200 рассказов уцелевших ленинградцев. 900 дней блокады Ленинграда, унесшей сотни тысяч невинных жизней — жизней женщин, стариков и детей. Подвиг одних жителей, которые трудились и боролись в поистине нечеловеческих условиях, — и гнусное мародерство других, скупавших за хлеб и крупу у голодных их последние ценности. Ужасная зима 1942 года, когда от голода гибли целые семьи, — и новогодние елки, на которые ленинградским детям чудом удавалось доставлять по Дороге жизни мандарины…

«Хотя книга посвящена воспоминаниям о голоде и холоде, о страшных смертях, это не просто книга о смерти, а о жизни», — так охарактеризовали свою «Блокадную книгу» авторы, Даниил Гранин и Алесь Адамович. Это мощное и трагическое произведение, над которым писатели трудились много лет, собирая и записывая более 200 рассказов выживших ленинградцев. 900 дней блокады Ленинграда унесли сотни тысяч невинных жизней — жизней женщин, стариков и детей. Подвиг одних жителей, которые работали и боролись в поистине нечеловеческих условиях, — и гнусное мародерство других, скупавших за хлеб и крупу у голодающих их последние ценности. Ужасная зима 1942 года, когда от голода гибли целые семьи, — и новогодние елки, на которые ленинградским детям чудом удавалось доставить мандарины по Дороге жизни…

О Петре I написано множество книг, рассказывающих о нем как о великом российском императоре, о правителе мирового масштаба, о реформаторе, изменившем облик России и сделавшем её поистине великой державой. Книга Даниила Гранина дополняет недостающие детали к яркому портрету императора, это искренний рассказ о личности Петра Великого и о любви. Каким он был человеком, как выстраивал отношения с близкими, как переживал душевные травмы, каких женщин любил — обо всем этом в романе Даниила Гранина, мастерски исследующем внутренний мир и душевные качества императора.

Спектакль Ленинградского радио 1964 года, основанный на одноименном оттепельном романе 1962 года, посвящен бескомпромиссному научному поиску, который ставит под угрозу карьеру, жизнь и любовь. Хотя в плане постановки он, безусловно, ближе к культовому фильму, вышедшему в 1965 году, чем к значительно более позднему «Поражению», трактовки радио- и киногероев заметно отличаются. Предшественником страстного и увлеченного конформиста Ланового здесь выступает остроумный бонвиван Дмитриев, который в легком жанре (ох, это его пожизненное амплуа!) вызывает ассоциации с личной жизнью Эйнштейна и Ландау. Академики-консерваторы по-прежнему выглядят карикатурно и напоминают привычные еще со сталинских времен «интеллигентские гниды», но в целом уровень гражданского пафоса, присущего фетишизирующей науку эпохе, уже вполне приемлем для безболезненного погружения в полуторачасовую постановку. Главная женская роль исполнена с такими точными интонациями, которые трогают грубую мужскую душу, что ее хочется вырезать и сохранить отдельно (Вика, не обижайся!). Собственно, ради трех интимных сцен я и отполировал фонограмму так, что самонадеянно вознес ее над ГТРФ-ной копией, если таковая вообще существует: уровень шума снижен, в паузах устранен досадный эффект копирования, вручную удалены причмокивания, щелчки и трески. Однако режиссерских недочетов в множественных склейках фонограммы немного: так, на 58-й минуте Тулин-Дмитриев отвечает вопросом на незаданный вопрос. Музыкальное оформление удивило неожиданной, выполненной в высоком стиле аранжировкой, звучащей на «финальных титрах», которая, казалось бы, относится к попсовому хиту тех лет «Качает, качает».

Повесть посвящена военным воспоминаниям. Прошло тридцать лет после Великой Отечественной. Героиня повести, Жанна, пережив трудные испытания, начинает осознавать, сколько она утратила, не приняв и отвергнув настоящую любовь — сильного и очень красивого душой человека, Сергея Волкова. Осталась лишь их фронтовая переписка…