Переводчиков Владимир

Страшно не знать, откуда пришел и куда идешь. Но если не осознаешь, где находишься – это еще более устрашающе. Иван, не помнящий о своих корнях, возможно, и не является Иваном. Так кто же он? Он сирота. Представьте себе гору из семидесяти пяти тысяч ломтей хлеба, лежащих рядом с рекой. Всего лишь один день. Если учесть, что эта река называется «Сиротские слёзы». Семьдесят пять тысяч сирот только в одной России. К сожалению, их количество не уменьшается, а скорее наоборот. Детство. Погода прекрасная – солнечно. Мы с мамой в огороде пропалываем картошку. И вдруг начинается дождь. Мама распрямилась и, глядя в небо с глубоким смыслом, произнесла: «Сироты плачут». Она сама была сиротой, но говорила не о себе. Вспомнился праздничный пир, где люди перемещались из дома в дом, и в каждом доме пили из крошечных китайских фарфоровых кружек, закусывали и веселились. Мне показался высокий, мамин голос: Неохота, да придется С этой лавочки вставать. Не охота, да придется Чужую тётку мамой звать. Это была не песня – это был плач. Без слез. Они давно уже выплаканы. По душе прошел суховей. Прошли годы, многое забылось. Но сиротство никогда не забывается. Однако также и не вспоминается.