Андрей Гарин

Он по-прежнему лежит в ящике моего стола. Пожелтевший, с полустертыми, словно пудра с женской щеки после поцелуя, буквами и цифрами, сохранивший четкие складки, повторяемые уплотнившимся за долгие годы пластиком файла, в который он вставлен. Самый обыкновенный и потому – настоящий. Билет с запада на восток...

Доволен ли я своей жизнью? Отвечу, что да. У меня есть, конечно, не все, но многое для того, чтобы с чистой совестью так сказать. Работа, которую я люблю, не то чтобы легкая, но приносит радость и скромный, но достаточный доход, чтобы вести комфортную жизнь и расплатиться с остатками за симпатичный дом. Жена, которую я искренне люблю и ценю еще со студенческой скамьи, и главное, это – взаимно. Сынишка, который весь в нас – а как иначе сможешь с одинаково искренним восторгом разбирать детали старых машин, которые папа великодушно позволяет исследовать, когда берет с собой на работу, и постигать секреты приготовления необычайно вкусных маминых угощений?

Наверное, многие, кто сталкивался в жизни с чем-то странным, трудно объяснимым и пугающим, задавали себе вопрос: «Что это было?». Что-то, что коснулось их, жестко и напрямую, или же чуть косвенно, возможно, даже незаметно. Такие сомнения и предположения могут терзать на протяжении всей жизни, заставляя снова и снова вспоминать моменты, когда это «нечто» произошло. С течением времени, обремененный аксиомами повседневности, разум начинает мучить другая мысль: «А действительно ли это было?». Для меня все гораздо проще. Я знаю: «это» не просто произошло. Это существует. И, вероятно, существует и сейчас, пусть даже в виде неприметного объекта. В последний раз я держал его в руках три года назад и даже использовал. Оно определенно существует. Но от этого не становится легче.