- Главная
- Исигуро Кадзуо
Исигуро Кадзуо

БезутешныеИсигуро Кадзуо
От урожденного японца, выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, лауреата Букеровской премии — это программное произведение конца ХХ века, вязкая кафкианская фантасмагория в новом исполнении.
Знаменитый пианист Райдер приезжает в один европейский город, где ему предстоит выступить с концертом. Однако значительная часть его памяти утрачена, и события развиваются по зыбкой логике сновидения; молодая женщина, которой он любезно согласился помочь советом, оказывается, похоже, его старой знакомой, а дверь кафе может привести прямо в отель, находящийся на расстоянии нескольких километров…?
...ещё
Ноктюрны. Пять историй о музыке и сумеркахИсигуро Кадзуо
От урожденного японца, выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери и лауреата Букеровской премии за «Остаток дня», — первый сборник рассказов в его впечатляющем послужном списке. Эти пять удивительных историй о волшебной силе музыки и нарастающих сумерках объединены не только тематически и метафорически, но и общими персонажами, формируя изысканное масштабное полотно. Здесь неудачливый саксофонист ложится на пластическую операцию в надежде, что это поможет его карьере, звезда эстрады поет серенады своей жене в Венеции, с которой прожил много лет, а молодой виолончелист находит для себя необыкновенную наставницу…
...ещё
НоктюрныИсигуро Кадзуо
От урожденного японца, выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери и лауреата Букеровской премии за «Остаток дня», — первый сборник рассказов в его впечатляющем послужном списке. Эти пять удивительных историй о магической силе музыки и наступающих сумерках объединены не только тематически и метафорически, но и общими персонажами, создавая изысканное масштабное полотно. Здесь неудачливый саксофонист ложится на пластическую операцию в надежде, что это поможет сдвинуть его карьеру с мертвой точки, звезда эстрады исполняет серенады своей жене в Венеции, с которой он провел не один десяток лет, а молодой виолончелист находит весьма оригинальную наставницу…
...ещё
Художник зыбкого мираИсигуро Кадзуо
«Художник зыбкого мира» – второй роман нобелевского лауреата по литературе и обладателя Букеровской премии. Главный герой этой книги – один из самых известных живописцев довоенной Японии, который тихо проводит свои дни и лишь мечтает о том, как удачно выдать замуж свою дочь. Однако в его воспоминаниях он по-прежнему живет в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире сдержанных страстей, обсуждений о красоте и скрытых удовольствиях.
...ещё
Погребенный великанИсигуро Кадзуо
«Погребенный великан» — выдающаяся история о любви и одиночестве, о войне и мести, о времени и памяти.
Исигуро переносит нас в средневековую Англию, где люди еще помнят короля Артура, где живут легенды, а зеленые холмы окутаны туманом. Немолодая пара, Аксель и Беатрис, полные желания найти сына, которого не видели много лет, отправляются в путь, покидая родную деревню.
Куда приведет их это путешествие и с кем свяжет судьба на пути, когда дороги окутаны неизвестной пеленой, заставляющей забыть только что прожитый час так же быстро, как утро, которое прошло много лет назад.
...ещё
Когда мы были сиротамиИсигуро Кадзуо
От лауреата Нобелевской премии по литературе 2017 года. «Когда мы были сиротами» – изысканный роман, который удивительным образом сочетает традиции «черного детектива» 1930-х годов и «культурологической прозы» конца ХХ – начала XXI века. Знаменитый детектив и интеллектуал Кристофер Бэнкс с юных лет мечтает разгадать тайну исчезновения своих родителей – и вот ему представляется шанс сделать это, отправившись по маршруту Лондон–Шанхай в очень неспокойное время. Тем не менее, расследование Кристофера и его экзотическое путешествие постепенно превращаются в странствие из Настоящего в Прошлое, из мира иллюзий – в мир жестокой реальности.
...ещё
Остаток дняИсигуро Кадзуо
«Остаток дня» – это дневник дворецкого, представляющий жизнь через призму Бэрримора. Основу его стилистики составляет сдержанность, проявляющаяся в самой структуре речи. Герой не считает уместным выражать свои чувства, и на лингвистическом уровне эта своеобразная аскеза приносит удивительные результаты – перед нами как бы оборотная сторона Достоевского с его неуправляемым потоком эмоций.
...ещё