— Вот именно. — Я подвинула конверт ближе к Юле. — Здесь десять тысяч.
— Но документы… я же не могу задним числом…
— Можете. — Я постучала пальцем по бумагам. — Видите, мы поставили другую дату заполнения, март месяц. Я тогда подавала заявление с другим мужчиной, с Кириллом. Замазываете данные Кирилла, вписываете Леонида Тавренного, и двенадцатого мая мы расписываемся.
Смятение на лице девушки, желающей и десять тысяч заработать, и правила не нарушить, разрешил Ленчик. Он накрыл пальцы девушки, заканчивающиеся длинными бордовыми ногтями со стразиками, своей совершенной ладонью и задушевно пророкотал:
— Нам очень нужно. Мы свадьбу делать не будем, распишемся по-тихому. Просто Маша беременна, ей волнения ни к чему.
По-моему, Ленчик нес полную околесицу. Сотни тысяч беременных невест благополучно переживают свадьбу, а я, такая по-особому хрупкая, буду нервничать. Ерунда! Но на девушку слова Ленчика произвели магическое действие, и она стала переправлять в амбарной книге бывшего жениха на сегодняшнего.
— А почему двенадцатого? — неожиданно поинтересовалась Юля, кротко взглянув на меня.
— Брат у меня женится, Анатолий Сигалаев. Так чего два раза к вам ходить?
Девушку дурацкое объяснение удовлетворило, и она продолжила оформлять заявление.
После подачи заявления мы вышли из загса и стояли на ступеньках, разглядывая выданные бумаги.
— Ты сейчас куда? — спросила я из вежливости, убирая документы в сумку.
— В церковь. Там работы никогда не убавляется. А ты домой?
— Домой. Я Ирише ничего не буду говорить, не хочу делать ей больно.
— Не делай, — равнодушно разрешил Ленчик. — Встретимся в загсе двенадцатого, в десять утра.
— Договорились.
Я шагнула на ступеньку вниз, но Ленчик задержал меня, поднял обратно и притянул к себе:
— Если хочешь, я приеду сегодня ночью, никто не увидит.
Глаза неопределенного цвета. Дымчатые, вмещающие вселенную и пустоту. Никакого чувства ко мне в них не было, только интерес естествоиспытателя к очередной мышке, которую сейчас будут препарировать.
— Не хочу, не приезжай. — Моя шея немела от сильного захвата. — Руку убери, больно. Рассчитывай силушку, Ленчик, я ведь обыкновенный человек, к тому же женщина.
Отпустив меня, Ленчик поправил свои волосы.