– В таком случае скажите на милость, monsieur… где же оно?
Черт возьми. Мы с Коко неверяще посмотрели друг на друга. Вернуться к портрету я не смела, но все равно придвинулась ближе к стене, дыша так жарко, что мне самой неприятно было чувствовать этот жар на лице. «Ответь ей, – взмолилась я беззвучно. – Скажи нам».
И – о чудо – Трамбле повиновался. Его резкий ответ порадовал мой слух больше самой сладкозвучной музыки.
– Под замком в моем городском особняке, будь ты неладна, salope ignorante[6]…
– Прекрасно, мсье Трамбле. – Дверь их комнаты открылась со щелчком, и я почти что видела улыбку на губах мадам Лабелль в этот миг. Та же улыбка расцвела и на моем лице. – Ради блага вашей дочери надеюсь, вы не солгали. На рассвете я прибуду к вам с деньгами. И не заставляйте меня ждать.
Шассёр
– Я слушаю.
Мы сидели в людной кондитерской. Бас поднес к губам ложку горячего шоколада – медленно и осторожно, стараясь не пролить ни капли на кружевной галстук. Я с трудом сдержалась, чтобы не брызнуть в него своим шоколадом. Сейчас Баса лучше не злить, а иначе с нашей затеей он помогать не станет.
Облапошивать вельмож Бас умел лучше всех.
– Вот как обстоит дело, – сказала я, указывая на него ложкой. – В качестве оплаты можешь забирать все, что найдешь в хранилище Трамбле. Кроме кольца – оно наше.
Бас наклонился ближе, не сводя глаз с моих губ. Когда я раздраженно смахнула с усов шоколад, он усмехнулся.
– Ах да. Волшебное кольцо. Должен признать, я удивлен, что тебя интересует такая вещица. Ты ведь, кажется, отреклась от ворожбы навсегда?
– С этим кольцом все иначе.
Он снова нашел мои губы взглядом.
– Ну разумеется.
– Бас. – Я многозначительно щелкнула пальцами у него перед носом. – Соберись, пожалуйста. Это важно.
Когда-то, только прибыв в Цезарин, я сочла Баса довольно красивым. Достаточно красивым для ухаживаний. И определенно – для поцелуев. Я оглядела его лицо. Ниже уха, под бородой, до сих пор скрывался маленький шрам – это я укусила Баса в одну из самых страстных наших ночей.
Я печально вздохнула, вспомнив об этом. У Баса была прекраснейшая янтарная кожа. И очень упругая задница.
Он хмыкнул, будто прочтя мои мысли.
– Хорошо, Луи, я постараюсь мыслить пристойно – только и ты уж тоже потрудись. – Помешивая шоколад, он с усмешкой откинулся на спинку стула. – Так, значит… ты желаешь ограбить аристократа и, конечно же, явилась за советом к знатоку.