Ориентируясь по ленте Южной дороги и изгибистому морскому берегу, Шинед заходит на аэродром в девятом часу вечера. Самолет аккуратно касается полосы всеми тремя колесами, слегка подпрыгивает, разворачивается и тормозит.

По доброй американской традиции все вшестером аплодируем удачной посадке, на что Шинед устало заявляет:

— И вам спасибо за приятный полет. Добро пожаловать в Виго, дамы и господа.

Переходит на испанский и повторяет, вероятно, то же самое.

С шумом открывается дверь, опускается лесенка. Солнце уже садится, с моря — вернее, с Большого залива — дует приятный ветерок. Островитяне с трудом выбираются наружу — отсидели себе все на свете, за ними я; снова помогаю беременной испанке теперь уже выйти из самолета и в награду получаю еще одно «грасиас» и поцелуй в щеку. Родители — да, теперь видно, что родители, — с оханьем и заботой кружат вокруг любимого чада в непростом положении, а я, поудобнее устроив за спиной баул и рюкзак, спрашиваю у энергично разминающей себе плечи и шею рыжей пилотессы:

— Шинед, вы здесь как, хорошо ориентируетесь?

— В смысле в городе?

— Да. Видите ли, мне нужен транспортный конвой, который по плану должен прибыть в Виго где-то как раз сегодня вечером и потом уйти дальше на запад.

— Тогда сегодня он в Виго и останется, на ночь глядя на пароме переправляются только те, кто живет прямо на том берегу. — Ага, мысленно ставлю пометку, значит, в Виго, в отличие от Кадиза, через Белую реку моста не сумели наладить и пользуются грузовым паромом… — А с конвоем вам проще всего, наверное, будет уточнить у Восточных ворот.

— Далеко дотуда?

— Мили четыре, пожалуй… — Шинед с сомнением смотрит на солнце. Верно, поздновато, город, конечно, испанский и портовый, то есть гуляют тут не дотемна, а хорошо за полночь, но это именно «гуляют», а не «сидят на рабочем месте», найти ресторанчик на подкрепиться проблем не будет, зато разыскать диспетчера автостанции, или кто тут за него, дабы просто поинтересоваться местонахождением Зеппа Крамера и «эдельвейсов», — здесь явно возможны сложности.

Ирландка это понимает даже лучше меня.

— Идемте со мной. Попрошу в справочной, перезвонят, уточнят.

— Спасибо. С меня причитается.

— Бросьте, мне это не трудно.

— А при чем тут труд? — вздергиваю я бровь. — Это отношение.