© Землянова Л. М., 2012

© МедиаМир, 2012

Введение

Начало XXI века ознаменовалось стремительным развитием процессов мультимедиатизации общественно-культурной, политической и экономической жизни разных стран мира. Несмотря на прогнозы о полной победе новых электронных медиа над традиционными, печать, радио, телевидение, вступая в конвергентные отношения друг с другом, с Интернетом и мобильной телефонией, интенсифицируют эти процессы, внося преобразования и в журналистику. Обретая доступ к эффективным коммуникационным технологиям с новыми векторами, объемами и скоростями распространения информации, она усиливает свои возможности оказывать влияние на судьбы людей и народов в различных частях света. Аудитория благодаря мультимедиатизации жизни расширяется и сегментируется, становится более интерактивной, но с тенденциями к индивидуализации своего отношения к получаемой информации и утверждению права на распространение собственной информации в блогосфере. Ситуация динамично видоизменяется не только из-за перманентной модификации технического инструментария медийных систем и связанных с ним новаций в социуме и на геополитической карте мира, но и вследствие усиления идейных споров о проблемах и перспективах эволюции этих систем в будущем.

Аргументированные ответы на многие возникающие дискуссионные вопросы стремится дать коммуникативистика, изучающая социально-культурные, политические и экономические факторы развития медийных процессов вкупе с их гуманитарной миссией. Зародившись в середине прошлого века, эта молодая ветвь обществоведения сумела быстро достигнуть академической зрелости на основе сравнительно-системной методологии конкретно-исторических анализов, помогающих использовать международные и междисциплинарные связи исследователей информационных средств коммуникации в разных странах мира. В теоретическом базисе современной глобализирующейся коммуникативистики интегрируются теории и методы, характерные для специалистов в области социологии и экономики, философии и культурологии, кибернетики и информатики, филологии и этнографии и связанных с ними исследований особенностей журналистики и ее проблем.

Нацеленность на изучение информационно-коммуникационных факторов современного общественно-культурного прогресса и препятствий на его пути, выявляющихся в ходе сравнительных анализов различных медиаландшафтов мира, позволяет вносить важные коррективы в теоретический фундамент исследований СМИ и совершенствовать программы медиаобразования для журналистов. В последние годы это зримо проявляется в стремлениях к пересмотру прежних доктрин, пользовавшихся хрестоматийной известностью во многих странах. Вместо курса на деидеологизацию медийных процессов предлагаются новые подходы к их осмыслению в социально-исторических контекстах, создающих идеологическую ауру. И в этой связи растет внимание к выяснению сути модных неолиберальных, постмодернистских, технофильских и иных концепций, вызывающих разногласия и альтернативные взгляды на их роль в социально-культурном прогрессе человечества. Усиливается и критика сторонников сплошной коммерциализации и монополизации информационного капитала в руках медиабизнесменов и сопряженные с этой тенденцией попытки превращения пользователей СМИ из граждан в потребителей товаризованной информпродукции.

Растет критическое отношение к чрезмерному увлечению компьютерной техникой, способному негативно влиять на менталитет и образ жизни пользователей (особенно на молодое поколение), проводящих у экранов слишком много времени в ущерб иным формам полезной информационной деятельности и творческого труда. Внимательно изучается в коммуникативистике словесноаналитическая энергетика книжной культуры, прессы, радио, как и вербально-визуальная выразительность телевизионных передач, эффективность которых во многом обусловлена деятельностью квалифицированных журналистских кадров. Поэтому в ряду новых теоретических тенденций в коммуникативистике оказывается и повышенный интерес к семиотике, помогающий раскрывать идеологическую роль дискурсов и фреймов в печати и консьюмеристских функций рекламно-знаковых языков в медиабизнесе.

Таким образом, в исследованиях коммуникативистов не отрицаются, а утверждаются и проясняются закономерные взаимосвязи между содержанием, формами, средствами, целями и последствиями разнообразных человеческих общений, сопряженных с передачей информации. Коммуникация и информация рассматриваются как проявления двуединого всеобщего свойства человеческого бытия, благодаря которому на разных стадиях цивилизации формируются, сохраняются и преобразуются условия целостности и устойчивости жизнеспособных структур и систем. Люди не могут жить без информирования друг друга о том, что происходит в окружающей их среде, а информирование не может происходить без общений. Это логично фиксируется в корневой основе названия науки – коммуникативистика (от communication – коммуникация, связь, сообщение, средство сообщения, средство общения, информация) и убедительно иллюстрируется при изучении истории культуры, уходящей в глубь веков, когда информационные общения формировались с помощью наскальных рисунков, ритуальных действий, фольклора, языков дыма или барабанных сигналов. Изобретение письменности и печатных станков, фотографии, телеграфа, радио, телевидения, а затем Интернета и мобильной телефонии – все эти совершенствующиеся средства коммуникации и информации помогают налаживать связи между людьми, народами и странами и, в конечном счете, вносят вклад в цивилизацию.

Сегодня изучение этого всемирно-исторического процесса обретает особую актуальность для землян в условиях, когда народы разных стран сталкиваются с острейшей необходимостью укрепления на планете условий для мирной жизни без войн и природных катастроф, без уничтожения культурных ценностей и здоровья людей, совершая это посредством информационно-коммуникационных диалогов для взаимопонимания и сотрудничества в решении многочисленных глобальных и локальных проблем. Коммуникативистика способна оказывать существенную помощь в осмыслении сути этой задачи века, изучая миротворческий потенциал информационных средств связи и внося свой важный вклад в подготовку высококвалифицированных кадров для современной журналистики.

Глава I

Дискуссионность идейного вклада Г. М. Маклюэна в современную коммуникативистику

Герберт Маршалл Маклюэн – профессор английской литературы, возглавлявший в 1960-1970-е гг. Научный центр культуры и техники при Торонтском университете в Канаде. Его работы поражали современников не только дерзновенностью устремленности к переосмыслению многих традиционных научных представлений об истории культуры, но и неординарной формой изложения идей и прогнозов с парадоксами и софизмами, шокирующими тезисами и выводами. Сенсационную известность получил постулат Маклюэна «Средство и есть сообщение» (medium is the message). Он был сформулирован в период начавшегося телевизионного бума, но и до сих пор вызывает живые споры, в ходе которых с разных позиций критикуются и модифицируются те или иные представления об истории и атрибутах медийных процессов.

Согласно концепциям Маклюэна в истории цивилизации можно выделить три этапа. Первый этап – первобытная дописьменная культура с устными формами передачи информации и коммуникациями, основанными на естественно-коллективном образе жизни. Второй этап – культура письменно-печатная, заменяющая устные эмоциональные формы общения книжными, создающими предпосылки для индивидуализма вместо коллективизма и дидактизма вместо естественности. Третий этап – современный, уводящий от культуры печатного слова в сторону слухо-визуального многомерного восприятия мира на основе новых телекоммуникационных технологий.

В программной статье «Миф и средства массовой информации», сопоставляя электронные слухо-визуальные коммуникации с устными формами общения, воплощавшимися в мифологии и фольклоре, Маклюэн утверждал, что сравнение этих «устойчивых моделей вселенной»[1] подтверждает ведущую роль языковых средств общения, формирующих сообщения. Меняется средство – меняется и характер информации, а следовательно, и восприятие мира. Согласно такой концепции, подобно первобытно-устным средствам общения современные электронные СМИ вновь возрождают многомерность восприятия реальности, «создавая сферическую область опыта»[2] как качество, которое придает культуре «акустический характер», давая возможность множеству людей одновременно включаться в процесс передачи и получения информации: наподобие того, как не один, а масса слушателей могут присутствовать одновременно при сообщении фольклорного текста.

Иное качество выделяет Маклюэн в печатной культуре «эры Гутенберга», где, по его мнению, средства передачи информации формируют индивидуально-однолинейное восприятие мира, лишенное слухо-визуальной многомерности, естественности и живой эмоциональной сопричастности к устным коллективным языкам общений (таким как фольклор или мифы). С печатной культурой он связывает также тяготение к «пространственному и территориальному национализму», которое может использоваться в качестве «бюрократических инструментов униформистского контроля»[3].

Преимущество новых электронных медиа Маклюэн усматривал и в более активном поведении аудитории, которая в постлитературную эпоху отказывается от роли только потребителя в пользу продюсера. Этот прогноз, как и другие, он утверждал в форме парадоксально звучавших постулатов, привлекавших внимание своей неожиданностью и афористической настойчивостью. Известность получили не только его изречения относительно «дихотомии продюсера и консьюмера»[4] в печатных медиа, но и определения культуры как нашего бизнеса, а рекламы как пещерного искусства двадцатого века, когда возникает «безграничный трайбализм под влиянием электрических схем» и «телевизионная молодежь впервые оказывается отделенной от старого господствовавшего инструментария книг и машин»[5].