Парень на вскрик даже внимания не обратил. А вот майор среагировал куда адекватнее, за шкирку приподняв мага и довольно быстро откопав заваленную амуницией Дашу.
— А чей-то он? — Бодро спросила девчушка, показывая на пялящегося в одну точку мага.
Гатауллин чертыхнулся и аккуратно усадил парня обратно. Тот не слишком реагировал на окружающее. Лишь вздрогнул, когда ветер донес демонический хохот со стороны леса. Это уже Степаныч развлекается. В этом ему помогал традиционный союзник русских воинов рукотворный генерал Мороз.
Впрочем, интерес к этому миру во взгляде выложившегося мага надолго не задержался. Даже когда врата в преисподнюю разверзлись метрах в семистах от них, низвергнув двух оставшихся тварей, маг не изволил и пошевелиться. Надо ли говорить, что рукотворный же ад был ледяным?
И автор его как раз приближался к подтягивающимся со всех сторон выжившим, презрительно цыкая через свой неполный комплект зубов.
— Оля, — мертвый голос мага заставил вздрогнуть всех, кто имел силы, возможность и желание прислушиваться к радиоэфиру. — Ты жива?
В ответ парень получил краткое, но вполне ему достаточное:
— Да.
— Хорошо! — Буркнул парень, откидываясь на баулы.
Самый правильный вывод из этой картины сделала Даша. Вздохнув, девушка нехотя оторвала свои очаровательные вторые девяносто от земли и буркнула:
— Похоже, нам понадобится много чая! — Констатировала она, отправляясь в сторону их казармы в надежде, что тварей не заинтересовала заварка и ее запасы на черный день.
[1] Головка самонаведения (сокр. ГСН, англ. homing head или seeker) — автоматическое устройство, которое устанавливается на управляемое средство поражения (ракету, бомбу, торпеду и др.) для обеспечения прямого попадания в объект атаки или сближение на расстояние, меньшее радиуса поражения боевой части средства поражения (СП), то есть для обеспечения высокой точности наведения на цель. ГСН является элементом системы самонаведения.
Глава 20
Вахмистр Калашников совершенно непатриотично подпевал заводному женскому вокалу что-то о военном летчике в Камбоджии[1]. Отягчающим обстоятельством стал язык исполнения. Как может сотрудник Личной Е.И.В. канцелярии распевать легкомысленные куплеты о неразделенной любви к воздушному асу на языке вероятного противника? Причем не просто ситуационного, ведь как ни крути, политика — спорт контактный в иных аспектах. А врага серьезного и древнего. Пусть и притихшего на время в рамках своего Альбиона. Вот только о своих планах не позабывший. Изучил Егор последний доклад одного из основных "мозговых центров" Британии. Ничего нового. Российская империя — единственная страна, с которой попросту не о чем разговаривать. И пусть прямо слово "унтерменши" произнесено не было, но сквозь строки явно сквозило, что единственный путь взаимодействия — только уничтожение, только хардкор! Русь — единственная страна, с которой говорить не о чем. Больше в "нашу" чудесную компанию никого не записали[2].
Вот только что с настроением? Уже не так радует энергичный голос Ким Уайлд, да и удовольствие от ощущения такой знакомой оплетки руля под подушечками пальцев стремительно сходит на нет. А ведь вахмистр так ждал возвращения любимой "Хонды" из лап технического отдела. Его "ласточку" разобрали практически по винтикам после "приключения" на окраине Питера с этими долбанными итальяшками. И только сегодня утром он получил обратно ключи и кипу документов с общим смыслом — минной угрозы нет. Так отчего же так муторно на душе?
Калашников подобрался. Нонсенс, но практически в центре Питера он чувствовал себя словно в тех негостеприимных горах, где каждый камушек вдоль дороги мог оказаться миной, а складка местности — огневой точкой.
Светофор сменялся светофором, но… Ничего не происходило!
Рука сама собой потянулась к приборной панели, выключая звук.
Дззз…
Легкий разряд уже привычно ударил в запястье. Тревога.