Одернув свою жирную в грязных разводах футболку, он кинулся на обидчиков. Кампания бесят, праздновавших совершеннолетие, вовсю дразнила вдребезги напившегося старого черта, который до того просил у них в долго на выпивку.

— Тут как всегда весело, — пожал плечами Уфир.

— Мои ребята постоянно развлекаются в подобных заведениях. Я уже привык их здесь отлавливать, — зевнул Абигор, скучливым взглядом провожая очередной полет неугомонного толстяка.

Завидев их, одна из женщин уважительно кивнула в знак приветствия. Хозяйка кабака лично выбежала им навстречу, как только прошел шепоток о появлении двух властных персон. Куди, как ее звали, милостиво предложила им столик ближе к барной стойке.

— Самого дорогого вина, Куди, — кивнул ей Абигор.

— Угу, — она поклонилась и тут же подумала, не предложить ли господам девочек, но глянув на их посерьезневшие лица, оставила эту затею.

Как только она ушла, Абигор дернулся и вымученно простонал, прижав пальцы к вискам. Стоявший рядом Уфир обеспокоенно заглянул в его глаза и, обхватив за плечи, усадил на стул.

— Ты что-то видел? — прошептал он над его ухом. Однажды он уже замечал, что особо важные видения приходят к тому именно с такой острой головной болью.

Провидец взглянул отрешенно, но тут же нашел силы. И когда Уфир уселся напротив и взглянул в ожидании ответа, Абигор выпалил:

— У Лэр случится созерцание.

— Ты уверен? — голос Уфира внезапно осип, и он зашелся кашлем.

— Ее живот. Я видел внутри него {это}… — провидец нахмурился, теряясь в словах.

— Неужели… — слабые догадки пришли в голову не сразу. Уфир с опасением взглянул на него. — Ты считаешь, это она?

— Я не был уверен. Но теперь, считаю, что да. Да, Белоснежка, это она.

— Предначертанная, — сорвалось с языка Уфира, и он схватился за голову. Вот почему их всех так влечет к ней. Это обещанное возмездие из пророчества!

— Она ведь сравнительно недавно демон, — прерывая его раздумья, произнес Абигор. — А что если это «чудо» может ее убить?

— Я этого не допущу, — отрезал Уфир. И хотя он испугался ее мести, предсказанной пророчеством, мысли о том, что герцогини может не стать, он уже не выносил. Сейчас его обуяли противоречивые чувства… — Нет, ни в коем случае. — Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и помотал головой: — Я выберу ее жизнь.

Он взглянул на Абигора, но тот отчего-то нахмурился:

— Это чревато последствиями.

— Раз ты так говоришь, значит, недостаточно любишь ее! — Уфир вспылил, негодуя от равнодушия провидца, и, вставая, едва не опрокинул перед ним стол. Если бы не появившаяся с подносом Куди, которая наскоро расставила перед ними трехлитровый бочонок с благородным красным вином и два бокала, он именно это бы и сделал.