"Друг, ты определись за кого ты, вроде бы все наши тогда выступали на португальской стороне" – развеселился я в мыслях.

– В 1476 году Изабелла признана кортесами (советами, от слова "корте" – двор, вначале слово обозначало придворный совет) Кастилии законной королевой, тогда же наши кастильцы разграбили португальские форты в Гвинеи и Островах Зеленого мыса – продолжил повествование мой собеседник:

– Но тут вмешались в дело и мавры, в том же 1476 году, воспользовавшись нашей гражданской войной, Гранада отказывается платить дань Кастилии, а затем, в 1478 году в море наш кастильский флот терпит в решающей битве за Гвинею сокрушительное поражение от португальцев. Далее, в 1479 году, вторгшееся португальское войско входит в нашу Эстремадуру, где объединяется с 180 рыцарями нашего ордена Алькантара, во главе с дедом нашего сеньора Кортеса Алонсо де Манроем, но в решающей битве успех сопутствует войскам противника, они терпят поражения от Изабеллы с Фердинандом, и укрываются у нас в крепости, в Медельине. Попытки Католических королей Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской объединить Испанию, при этом, захватив все дворянские уделы, вызывают отторжение у наших сеньоров. Отец Кортеса Мартин Кортес де Монрой в чине капитана легкой кавалерии сражается против королевских войск. Естественно, что он встал на сторону своего отца Алонсо де Монроя, "эль Клаверо" (ключника), рассорившегося с королевой Изабеллой. Как ты знаешь, наш Орден Алькантары это один из четырех испанских духовно-рыцарских орденов, которые с древних времен помогали Реконкисте освобождать Испанию от мавров (черных). Проникнутые духом Крестовых походов, все члены ордена делятся на две категории – рыцарей и духовных лиц, при этом воины-рыцари дают обеты подобно монахам. В нашем ордене Алькантары издавна придерживаются цистерцианских канонов. Все члены ордена именуются "братьями" (фрей). Первоначально наш орден возник в Португалии, под именем Сан-Жулианде-Перейру, но потом был переведен в Эстремадуру со штаб-квартирой в Алькантаре на берегу Тахо. Этот город был отбит у мавров еще в 1214 году. С каждой военной победой под контроль ордена переходили все новые и новые земли. В управленческом плане вся территория ордена подразделялась на экомьенды; брат, управлявший энкомьендой, имеет право на титул "командора". Орден из Алькантары освободил от мавров многие земли, на которые получил права владения от правителей Леона и Кастилии в награду за оказанные услуги. Мусульмане, уроженцы этих мест, могли остаться только при условии принятия крещения; приняв христианство только формально, эти новообращенные, получившие прозвище морисков (маленькие мавры), так и жили по законам своих предков.

Тут Кристобаль понял, что увлекся, рассказывая про наши родные места, о которых я и так все знаю, и тут же сменил тему:

– В это время Колумб был в Португалии. В 1477 года по пути в Англию в Лиссабон вошел флот из Генуи, с которым и отплыл Колумб, а по возвращению в Португалию, в Лиссабоне Колумба уже ждал его младший брат Барталамео, выучившийся в Италии на картографа, и вместе они начинают рисовать карты.

– Вот так карьера, без всякого образования, из простого матроса прямо в ученые картографы – заметил я.

– Да португальцы уже открыли много новых земель и нуждались в новых картах – отвечал мне мой собеседник – но вот беда, все новые земли португальцы держали в секрете, так что братьям приходилось только делать полуфабрикаты карт для других картографов, дальше им ходу не было. Но Колумб страстно желал проникнуть в эти тайны и войти в число избранных, в этом ему помогла удачная женитьба. Паоло ди Негро, один из членов генуэзской семьи, пославшей его когда-то на Хиос, в 1478 году поручил ему закупить сахар на Мадейре. Там на Мадейре, Колумб и познакомился он со своей будущей женой, Фелипой де Перестрелло-и-Мониз. Она была дочерью губернатора острова Порту-Санту, расположенного вблизи острова Мадейра. Тот был тоже итальянец, родом из Ломбардии, и умер двадцать лет тому назад, оставив вдову и дочь в трудном материальном положении. Этим и можно объяснить, что Колумб был принят зятем в знатную португальскую семью. А заодно получил в наследство карты и записи тестя. Теперь скрывать что-то от Колумба было просто бессмысленно, и он был допущен к составлению полных карт.

И тем не менее до путешествия Колумба на запад еще 14 лет – снова вставил я пару слов.

Кристобаль прожевал лепешку, запил все добрым глотком вина и продолжил свое повествование:

– Тем временем у нас в Кастилии происходило много чего, начиная от создания Святой инквизиции, во главе с личным духовником Изабеллы, внуком перекрестившегося еврея, Томасом де Торквемадой, и до создания всенародного ополчения городов "Святой Эрмандады". В 1479 году, наконец произошло объединение Кастилии и Арагона под властью Изабеллы и Фердинанда. И где же был последний оплот оппозиции Изабелле? У нас, в Медельине! В сражении у Мериды, вошедшем в историю как битва при Ла Альбуэре, войсками Изабеллы командовал Карденас, Великий магистр ордена Сантьяго, а противостояли ему силы Монроя, Великого магистра ордена Алькантары, и португальские войска епископа Эворского. В разжигании конфликта одну из ведущих ролей сыграла наша синьора Беатриса Пачеко, графиня Медельинская, дочь преданного слуги короля Энрике. Именно в ее замке в Медельине укрылся потерпевший поражение епископ Эворский. В марте 1479 года, когда в Алькантаре велись переговоры о мире, Медельин все еще продолжал оказывать сопротивление королевской армии. Наш город открыл ворота только после пятимесячной осады… и при гарантии неприкосновенности, которая была занесена в договор, подписанный противоборствующими сторонами в Алькасовасе. На деле Изабелла нарушила все данные обещания, конфисковав имущество дворян, сражавшихся против нее. Поскольку наш сеньор, дон Мартин Кортес находился в числе тех, кто сложил оружие самым последним, он должен был заплатить немалые суммы за свое прощение. Из за этого Кортесы теперь и ведут такой скромный образ жизни, а с другой стороны держат дистанцию в отношении нынешней королевской власти, всегда считая ее результатом случайного стечения обстоятельств. Действительно, в этот бурный период, едва не переплелись судьбы Испании и Португалии, и не образовалось другое единое государство.

– Вот уж воистину горе побежденным, то есть нам – вставил я.

– Ничего еще не кончилось, наступили и другие времена – мудро ответил Кристобаль и продолжал:

– В том же году, мой тезка, Колумб женился на своей избраннице. Свадьба состоялась в конце 1479 г. и Колумб вошел, таким образом, в семью, в которой все еще были живы традиции мореплавания и колониального мира. Его покойный тесть был близким другом Генриха Мореплавателя, за него он и управлял островом, и как говорил другой его друг, знаменитый венецианский торговец и мореплаватель Ка да Мосто, он был видным колониальным предпринимателем. Молодая пара оставалась вначале в Порту-Санту, где уже сын покойного, брат жены Колумба был тогда губернатором острова. Там же появился на свет их единственный ребенок, который в будущем станет вице-королем испанской Америки. Его назвали Диего. В том же 1479 году был заключен мир с Португалией, завершивший территориальной распри Португалии и Кастилии. Позиционная война прекратилась только в с подписанием договора в Алькасовасе, в обмен на отказ от всех притязаний на Кастилию, король Альфонс V получал для Португалии выгодный раздел морей: хотя Канарские острова оставались за Кастилией, но Мадера и Азорские и Зеленого мыса острова признавались португальским владением, а Изабелла обязалась соблюдать монополию на торговлю с африканским побережьем (Гвинеей), дарованную Португалии буллой папы Николая V в 1455 году. Белтраниха, ставшая политическим заложником в изнурительной борьбе за власть, предпочла удалиться в обитель Святой Клары в Коимбре. В данном договоре всем кастильским судам запрещалось плавать ниже (или южнее) Канарских островов, единственно, памятуя о потерянных христианских Семи городах и Антилии, Кастилии давалась возможность вести свои поиски на западе от залива Кобыл, в Атлантике.

– Но мы же сейчас, кажется, находимся ниже, то есть в португальских владениях? – уточнил я.

– Новый папа, новый раздел – философски ответил мой собеседник и продолжил:

– В это время, по смерти короля Хуана II Арагонского, его сын Фердинанд, "законный супруг" Изабеллы, занял трон Арагона. Две короны соединились. Помимо собственно Арагона с центром в Сарагосе его короне принадлежали Каталония – бывшее королевство, Валенсия, Балеарские острова и Сицилия. Эти территории с миллионным населением присоединились к Кастилии, в которой в то время проживало четыре миллиона человек, не считая жителей Наварры и Гранады. Новая страна на карте Европы, ставшее Испанией (Спаянной, Соединенной) Фердинанда и Изабеллы, пока еще мало что представляла по сравнению с Францией с ее четырнадцатью миллионами жителей. Но Испания могла уже тогда соперничать с Северной Италией (6 миллионов человек), Англией (3 миллиона) или Нидерландами (2,5 миллиона), что тогда уж говорить о Португалии (около одного миллиона жителей). Но нашим Эстремадурским сеньорам повезло в том, что одна война кончилась, а другая, с маврами, была уже не за горами. Как я уже упоминал, неверные воспользовались гражданской войной у нас и отказались платить короне ежегодную дань, тогда никакого ответа не последовало. Обнаглев от своей безнаказанности, султан Гранады Абуль Хассан Али совершил в 1481 году набег на маленький христианский городок Захара, уведя в плен всех его жителей для продажи в рабство.

– А что же наши Католические короли так затянули? – задал я интересовавший меня вопрос.

– Как обычно, принялись спешно укреплять свою власть и карать непокорных у себя – отвечал Кристобаль – В сентябре 1480 года королева смогла приступить к активным действиям, назначив трех инквизиторов первого трибунала, открывшегося в Севилье. Деятельность инквизиции была мало связана с ее первоначальным предназначением. В Кастилии, под предлогом разоблачения лже-обращенных евреев инквизиция становится инструментом для преследования инакомыслящих еретиков (от "ересь" – толкование) и захвата их имущества. Этим Изабелла стремилась к достижению двух целей: превратить католицизм в единственную государственную религию и наполнить опустевшую за время гражданской войны королевскую казну. Но проигнорировать начавшуюся войну с маврами королева не смогла, многим повезло, и представилась возможность искупить свою вину в битвах с неверными. Так 21 июня 1481 года началась война с Гранадой продлившаяся целых одиннадцать лет. Так как боевые отряды рыцарей разгромили, а горе воинство Изабеллы только против своих воевать и умело.

Кристабаль понял, что сказал лишнее и умело перевел тему на менее опасную:

– Пока мы воевали с маврами португальцы, похоже, открыли Бразилию. Преобладающие ветры и течения мешают плыть вдоль берега Африки, но, наоборот, относят корабли к Антильским островам или Бразилии. И папская Булла подтверждала соглашения в Алькасовасе, передавая Португалии все земли "к югу от Канарских островов". Несмотря на то, что новое парусное вооружение, ахтерштевень и улучшение такелажа несколько повысили управляемость морских судов, но навигация осуществляется преимущественно по ветру и течению. Вероятно, что в 1480-х годах кое-кто из португальских мореходов был увлечен течением – или занесен бурей – к бразильским берегам; они могли проследить и за полетом птиц, все равно каждый раз проплывали мимо, а там они могли обнаружить, что существует и обратное течение, которое позволяет вернуться к африканскому побережью. То, что могло произойти с Бразилией, допустимо также и для Антильских островов.