Я встряхиваю головой, удивлённо обнаруживая, что в процессе чтения погрузился в собственные мысли. Перечитав письмо ещё раз и, наконец-таки уловив суть написанного, аккуратно складываю его и прячу в ящик стола.
Спать вроде не хочется, поэтому, натянув штаны и футболку, я устраиваюсь на подоконнике и скольжу взглядом по пустынному пейзажу за окном. Наш дом последний на улице, поэтому из моей спальни открывается чудесный вид на широкое поле с кромкой леса почти у самого горизонта. Спорхнувшая со шкафа Букля с громким уханьем опускается рядом со мной на подоконник. Поглаживая белые пёрышки птицы, я и сам не замечаю, как погружаюсь в сон.
* * *
Просыпаюсь я от яркого света, бьющего прямо в глаза. Подслеповато щурясь, с удивлением обнаруживаю, что я так и заснул на подоконнике, и теперь озорное солнце играет яркими бликами на моих очках, заставляя раскрыть глаза. Букля уже спит в открытой клетке, спрятав голову под крылом, а снизу раздаются приглушённые звуки голосов и звон посуды.
Спустившись с подоконника, я почти немедленно чувствую, как затекли плечи и шея от сна в неудобном положении. И вообще такое чувство, что я всю ночь не спал, потому что ощущаю себя полностью разбитым и невыспавшимся. Всё эти дурацкие сны…
Осторожно спускаясь вниз по лестнице, я на ходу протираю стёклышки очков. В гостиной спиной ко мне сидят Сириус с отцом, и о чём-то оживлённо беседуют. Остановившись почти на середине лестницы, я перегибаюсь через перила и заглядываю на кухню. Мама суетится вокруг плиты, попутно левитируя ярко-оранжевые тарелки на стол, Ремус читает Ежедневный Пророк, изредка покачивая головой.
Моего появления никто не замечает, и я продолжаю висеть на перилах, наблюдая за всеми, как вдруг чуть не скатываюсь с оставшейся части ступенек от неожиданного звука низкого бархатного голоса, раздавшегося прямо над моим ухом.
- Поттер, ведь вам всего через полтора месяца стукнет 17 лет, а ведёте себя, как ребёнок.
Резко обернувшись на голос, который весьма трудно спутать с каким-либо другим, натыкаюсь на искорки усмешки в чёрных глазах, чей обладатель стоит на ступеньку выше меня, облокотившись на перила и подперев подбородок кулаком.
- Это почему «как ребёнок»? - наконец, нахожусь что ответить, вопросительно выгибая брови и еле сдерживаясь, чтобы не покраснеть. Меня почему-то всегда тянет залиться краской под пристальным взором этого человека.
- Потому что висеть на перилах и подслушивать взрослые разговоры - это весьма по-детски, - отвечает мне Снейп с каплей иронии в голосе, и я всё-таки ощущаю, как пылают мои щёки. Вот чёрт, теперь я себя чувствую нашкодившим ребёнком. Хотя, что такого я сделал?
- Профессор, я всего лишь…
- Ладно, Гарри, если ты с утра плохо воспринимаешь шутки, то оставим это для более подходящего случая, - вдруг заявляет зельевар, и уголок его рта ползёт вверх в лукавой полуулыбке.
Мерлин. Снейп - и шутит. Ну это просто нонсенс какой-то.
Брякнув что-то невразумительное в ответ, слетаю вниз по оставшемуся отрезку лестницы. Причём довольно-таки громко топоча. Странно, раньше за собой не наблюдал такого. И, естественно, моё появление тут же оказывается замеченным. Кто бы сомневался, так топать.
Завтрак проходит в мирной атмосфере, только мама несколько раз интересуется моим самочувствием. Да нормально я себя чувствую. Я же ночью сказал.
Какой-то я сегодня раздражённый. С надеждой сваливаю всё на дурной сон.
Кстати о сне. Надо бы выяснить некоторые не особо понятные мне аспекты. Нет, конечно я не собираюсь досконально копаться в ночном кошмаре, с дрожью в коленках считая, что это какое-то предзнаменование. И всё же, не каждую ночь на твоих руках умирает родная мать. У меня подобное впервые.
Сразу как-то в наилучшую кандидатуру для подобных «выяснений» я выбираю профессора Люпина. Потому что родителей я не хочу лишний раз волновать, мама и так вон как на меня поглядывает всё утро, к Снейпу с подобными «сентиментальными вещами» я не полезу, к Сириусу тоже, как-никак крёстный, и волнуется не меньше, чем родители. Конечно, Ремус заботится обо мне в той же степени. Но если быть до конца честным, порой меня начинает напрягать столь повышенная опека со стороны близких людей. В конце-концов, я взрослый человек, способный сам о себе позаботиться и защититься в случае чего. Потому что иногда со мной начинают носиться ну совсем как с трёхлетним ребёнком. И это, мягко говоря, раздражает. Разве что Снейп никогда не проявляет заботы по отношению ко мне… Он для меня - в первую очередь учитель, и человек, с которым приятно поговорить.
Ладно, что я скромничаю. Да, он для меня авторитет. Правда, не на сто процентов. Во взглядах на жизнь - да. В твёрдости характера, силе воли, непоколебимой преданности своим идеалам и ценностям - да. А вот насчёт манеры, так сказать, поведения я бы ещё подумал. Потому что я абсолютно не такой. Я как взрыв, как вихрь, которому всё время надо куда-то бежать, во мне столько необузданных эмоций, и когда какая-либо из них занимает главенствующее положение в моей душе, всё, пиши - пропало. Если я радуюсь - то до боли в животе и скулах, если грущу - то до полной депрессии и отрешения от внешнего мира. Я не могу делать что-либо наполовину.