Глава 1

ТРЕВОГА И КОРЯГА

Миром правит закон подлости, поэтому сигнал боевой тревоги всегда звучит некстати. К примеру, сидит человек на толчке и тужится, занятие интимное и нелегкое, а тут, здрасьте, нате вам, по всему крейсеру вой сирены и топот. Скажи спасибо, ежели успеешь подтереться и застегнуться. Не далее как вчера его превосходительство адмирал, скотина, изволили объявить боевую тревогу во время обеда. Найк только-только за сладкое принялся и едва не опрокинул креманку себе на брюки. А когда объявили отбой и Найк вернулся в столовую, едва початая порция фруктового мороженого уже превратилась в теплый сиропчик. Экая досада!

Что обиднее всего - заранее ведь никогда не подгадаешь, где ты будешь околачиваться, когда тревога грянет, иной раз приходится поспешать до своего катерка через весь крейсер по двум радиальным шахтам, и попробуй только не уложиться в норматив, будь он неладен. Адмирал перед строем распечет на все корки и зафугует на губу, а то и очередного отпуска лишит в придачу.

На сей раз надрывный вой сирены застал Найка в каптерке у Дамохи.

Вообще денек выдался жутко невезучий, с самой? подъема одни сплошные огорчения.

На утреннем построении сундук Блазич, зараза, придрался к Найку из-за пятнышка на бляхе и влепил два наряда вне очереди. За обедом опять пришлось давиться овощной консервной похлебкой, от которой изжога подкатывает под самые гланды. Кормят всяким дерьмом и еще требуют образцовой боеготовности. А сразу после обеда угораздило попасться на глаза все тому же Блазичу, который отправил Найка на подмогу каптерщику Дамохе сортировать поношенное обмундирование в целях списания оного. Насчет положенного по уставу послеобеденного отдыха и заикаться не моги, тут же получишь еще наряд за пререкания.

Старого барахла в углу каптерки накопилось невпроворот. Ладно, службу знаем, не первый год на космофлоте. Для начала Найк с Дамохой разворошили тючок-другой, раскидали шмотье по полу и решили в порядке заслуженного отдыха перекинуться в ширки. Хотя Найк прямо кишками чуял, что в такой нескладный день садиться играть не стоит, но Дамоха его-таки уломал перекинуться по маленькой, всего по четвертаку за брабер. Ну, любимая колода с голыми лялечками у Найка всегда при себе, в нагрудном кармане. На орбитальном патрулировании вообще-то заняться особенно нечем, вот каждый и развлекается по мере сил: личный состав режется в хрык, адмирал то и дело объявляет боевую тревогу.

К двери привалили мешок поувесистей, чтоб никто не вперся без спросу, и сели за игру. Как и следовало ожидать, Найку чертовски не везло, ему шли одни клупки, в лучшем случае пеоны, а Дамоха на каждой раздаче собирал то малый хрык, то корону, и вскоре он выигрывал не меньше трех империалов.

- Не горюй, браток, в игре не суропит, зато в любви покатит, - с ухмылкой утешил Дамоха, снова разверстав ширки на ящике с ботинками, служившем им ломберным столиком.

- Обязательно, - откликнулся Найк, уныло колупая ногтем сисястую лялечку на девятке зузей. - Не иначе сам адмирал меня вздрючит. Ну, что там у тебя?

Дамоха прямо-таки расплылся от удовольствия, с прищуром глядя поверх развернутых веером широк.

- У меня корона цельная без обмена.

- Покажь.

Каптерщик торжествующе предъявил комбинацию, а окончательно скисший Найк кинул свои ширки рубашкой кверху.

- Ну что, хватит? - спросил он.

- Как хочешь. Может, попробуешь отыграться?

- Нет, сегодня какая-то сплошная непруха. - Найк собрал колоду и сунул в нагрудный карман. - Меня еще дедуля учил: играй, внучек, да не отыгрывайся. Сколько с меня, три двадцать пять?