— Ладно, Галли, я уже здесь. Во всяком случае, близко. По правде говоря, я заблудилась.

Он хихикнул:

— Слишком возбудилась, чтобы соображать, куда едешь?

— Ну, прямо надо сказать, я пытаюсь отыскать не цветущую метрополию. Ты же говорил, этого местечка даже на большинстве карт нет.

Ее чувство юмора испарилось примерно тогда же, когда она перестала чувствовать свою задницу. Уже прошло несколько часов, как все ее тело онемело от бесконечного сидения за рулем. После первого разговора с Галли она останавливалась только однажды, причем по суровой необходимости. Тайл хотела есть, пить, падала с ног от усталости, все болело, да и освежиться бы не помешало, поскольку большую часть пути она ехала в направлении солнца. Кондиционер в машине от перегрузки стал выдавать влажный воздух, так что душ бы ей явно не помешал.

Галли своим вопросом ничуть не исправил ей настроение:

— Как это ты умудрилась заблудиться?

— Я потеряла всякое ощущение направления, когда село солнце. Пейзажи здесь одинаковые, под каким углом ни смотри. Особенно в темноте. Я звоню из магазинчика в городке с населением в восемьсот двадцать три человека, если верить табло на въезде. Полагаю, торговая палата несколько преувеличила эту цифру. Куда ни глянь, только в одном доме горит свет. Местечко называется Роджо… Не помню, как дальше.

— Файр. Роджо-Файр.

Разумеется, Галли знал, как называется это богом забытое место. Вполне вероятно, что он знал даже, как зовут мэра. Галли знал все. Он был ходячей энциклопедией. Он собирал информацию с усердием студентов, коллекционирующих номера телефонов студенток колледжа.

На телеканале, где работала Тайл, имелся директор службы новостей, но человек, занимающий эту должность, руководил бизнесом из офиса и больше занимался подсчетом рейтинга и администрированием, чем репортерской работой. «Человеком в окопе», который имел дело непосредственно с репортерами, пишущей братией, фотографами и редакторами, кто составлял программы, выслушивал жалобы и наказывал виноватых, когда в этом возникала необходимость, кто на самом деле занимался новостными передачами, был Галли, главный редактор.

Он работал на станции с пятидесятых годов, с самого ее возникновения, и утверждал, что вынести его оттуда можно только ногами вперед. Он работал по шестнадцать часов в сутки и очень жалел, что невозможно использовать все двадцать четыре. Он пользовался красочной лексикой и бесчисленными клише, мог без конца нахваливать давно прошедшие времена, которые, естественно, были куда лучше, и, судя по всему, не имел никакой другой жизни, кроме работы. По паспорту его звали Ярборо, но об этом знали только несколько человек. Все остальные называли его Галли.

— Так ты дашь мне это таинственное задание или нет?

Галли не любил, когда на него давили.

— А как же твои планы насчет отпуска?

— Никак. Я все еще в отпуске.

— Угу.

— В отпуске! Я его не отменяю. Просто немного откладываю начало, вот и все.

— А что скажет твой новый бойфренд?

— Я тебе тысячу раз говорила, нет никакого нового бойфренда!