Клайн, еще одной канадской актрисой из группы «Путь художника», которая заметила мой прогресс и заинтересовалась «Пятидневным» курсом. Ники была молода, но шла вверх по карьерной лестнице и последние два года снималась в главной роли в популярном американском телевизионном шоу. Я встретилась с ней несколькими месяцами ранее, когда мы обе проходили прослушивание на рекламу жевательной резинки Dentyne. Мы не дружили близко, но Ники была весьма умной и способной мыслить, поэтому мне казалось, что ПУР ей понравится. Именно с таким человеком можно поделиться подобными идеями, и теперь мне нужен был всего лишь еще один рекрут, чтобы посетить «Пятидневный» курс в штабе NXIVM в Олбани бесплатно.

Удача. В это путешествие через весь континент с нами отправилась и моя мама, которая ясно дала понять, что едет с нами, чтобы посмотреть, к какому течению я присоединилась. Признаю, из-за этого я немного нервничала, но там должна была быть и Нэнси Зальцман. Я надеялась, что они подружатся, как мы с Лорен. Кстати, в действительности это ведь мама познакомила меня с концептом личностного развития, так что я очень хотела поделиться с ней новыми инструментами. Я надеялась, что они помогут ей со здоровьем и еще сильнее укрепят наши отношения.

Моя мама невероятно мягкий человек, который всегда поддерживает других, но она умеет

обезоруживающе прямо выражать сомнения или задавать вопросы. Во время «Пятидневного» курса были моменты, когда я отчаянно шептала: «Мама, пожалуйста, перестань». Мне было стыдно, что мама не хотела принимать учение с большей верой. Судя по некоторым вопросам, которые она задавала во время семинара, было понятно, что она не воспринимает ПУР так, как я надеялась. Она скептично отнеслась к некоторым практикам, которым обучала Нэнси, и ей не понравились правила и ритуалы. Я заметила, что она никогда не произносила утверждение о миссии в начале каждого дня и несколько раз засыпала во время занятий. Согласно терминологии ПУР, мама была «неинтегрированной» и не хотела отдавать дань уважения тому, кто разработал ПУР. Несмотря на это, Нэнси, не моргнув глазом, дальше преподавала материал, посмеивалась над комментариями мамы и пыталась убедить меня, что считает ее очаровательной. Мама притихла, но бросала на меня косые и весьма многозначительные взгляды – ее незаметный способ дать понять, что она уважает мой выбор, но ей это все не очень нравится. «Ох, мама», – думала я. Учитывая, что я была ее единственным ребенком, она всегда слишком защищала меня и участвовала в моей жизни.

– Мне кажется, твоей маме сложно полностью принять «тех», – в личном разговоре сказал мне один из тренеров. – Иногда психотерапевтам

нужно выбирать между таким мышлением и собственным образованием.

Мы с мамой договорились жить отдельно друг от друга у двух пурианцев. За обедом в ресторане она спросила меня:

– Тебя интересуют и другие методики?

На тот момент нет, не интересовали. Мне хотелось пройти дальше по «Полосатому Пути».

Если ее сомнения в ПУР и влияли на меня на протяжении этой поездки, то я забыла о них к концу «Пятидневного» курса. Я привела в организацию маму, Дэвида и подругу Ники, поэтому тренеры наградили меня еще одной красной полоской на белой ленте – и это не все. Прежде чем мы все отправились домой, среди старших членов провели церемонию, во время которой меня повысили с белой ленты до желтой… А это означало, что теперь я была «помощником тренера», как они это называли. Повышение провела Доун Моррисон, худая брюнетка, которая, будучи одной из близких к Киту женщин, достигла высшего уровня и имела одну из двенадцати зеленых лент. Я осознала свое возбуждение, вот оно – предчувствие! – когда Доун встала перед группой, чтобы произнести пару слов и похвалить мой прогресс на протяжении последних месяцев. Она чествовала мою верность ПУР и мой энтузиазм, потому что я привела им нескольких новых членов из Западной Канады. Лопаясь от

гордости, я склонила голову, чтобы Доун могла надеть желтую ленту мне на шею.

– Добро пожаловать в ряды тренеров, теперь ты получишь все права, ответственность и привилегии, которые дает это звание, – сказала она, пожимая мне руку.

Возможно, это глупо, но в то время мне казалось, что если мама увидит, как меня повысили с белой ленты до желтой, то успокоится. Я сдерживала широкую улыбку, а мама сидела тихо. Даже больше десятилетия спустя я все еще ощущаю наш молчаливый диалог: мое возбуждение из-за прогресса и нежелание разочаровать ее, беспокойство мамы, при этом признание моего счастья и нежелание ограничивать меня. Оглядываясь назад теперь, когда я стала матерью, могу представить, что она чувствовала. Ей казалось, что дочь принимает предложение руки и сердца от недостойного партнера – вот только NXIVM как организация была намного могущественнее любого человека. На том этапе мама боялась, что меня затянут в черную дыру принуждений и лжи.

– Просто будь аккуратна, – попросила она. – Сомневаюсь, что один человек может знать все ответы.

Но она кое-что забыла: Кит Раньер считался одним из самых умных людей в мире.

– Кто вообще говорит такое о самом себе? Только мегаломаньяк, – бормотала мама себе под нос.

Я игнорировала ее и шла дальше по пути NXIVM. Теперь, получив желтую ленту, я стану неким стажером без зарплаты, но зато смогу бесплатно посещать интенсивы. А еще буду наблюдать за опытными тренерами, что, как мне сказали, поможет мне быстрее пройти по «Полосатому Пути», чтобы достичь статуса проктора и стать полноценным законным тренером. Когда высшее руководство решало, что ты готов стать проктором, ты официально начинал карьерный путь в компании и, наконец, получал зарплату за все вложенное в нее время.

Недосказанности оставались не только в отношениях с мамой. После поездки в Олбани, я не могла отделаться от чувства, что Ники что-то не договаривает. Она призналась мне, что подумывает переехать в родной город NXIVM.

– Постой, – сказала я. – Ты переезжаешь в Олбани?

– Да, – застенчиво ответила она. Судя по всему, Кит сказал ей, что поможет с карьерой актрисы.