Кумпол, натянув поводок, сунулся носом куда-то под машину, яростно принюхиваясь. Оттащив его назад, я наклонился посмотреть, чем он так заинтересовался. У правого переднего колеса валялась голова оленя. В черепе зияла дыра величиной с кулак, но в остальном голова была совершенно цела и даже красива. Если бы машина тронулась с места, голову бы раздавило. Мертвые глаза даже там в темноте отражали свет и были похожи на две маленькие горящие свечки. Немигающие.

Я, наверное, минут десять метался в поисках либо полицейского, либо патрульной машины. Когда я наконец обнаружил блюстителей порядка и привел их обратно к машине, они гораздо больше заинтересовались не «Вольво», а тем, что я возле него делал. В конце концов я не выдержал и обозвал их придурками. К сожалению, они меня поняли, и я тут же был препровожден в ближайший участок.

Там я сунул им под нос свой американский паспорт, но это не произвело ни малейшего впечатления. Тогда я заявил, что имею право на один телефонный звонок. Они ответили, что здесь не Америка и, если я буду выдрючиваться, они надают мне по башке. «Утарим тепя по калафе», как выразился один из них, сержант Вильхейм.

В конце концов, мне все же было разрешено позвонить, но проблема заключалась в том, что у меня в книжке были записаны лишь два венских номера — Мортона Палма и Сарийского посольства. С Мортоном мы уже и так провели почти весь сегодняшний день, поэтому я позвонил в посольство. Было два часа ночи.

Через сорок пять минут с видом человека, готового прикончить любого, кто попадется ему на пути, появился посол «строго между нами» Лоренс Аввад. Он оказался рослым и довольно симпатичным мужчиной: из тех людей, при появлении которых в комнате все обычно непроизвольно выпрямляются.

Все, кроме меня, удалились в другую комнату, чтобы посовещаться. Буквально через пятнадцать минут после того, как посол и полицейские, бросая на меня недобрые взгляды, вернулись, я был отпущен.

— Я, кажется, лишь просил вас оставаться в Вене, мистер Радклифф, но совершенно не имел в виду каких-либо неприятностей с полицией.

— Высоко ценю вашу помощь, посол, но попросил бы не читать мне нотаций. Я ведь, кажется, объяснил вам, что со мной случилось.

Мы как раз сидели в его бронированном «рэндж-ровере», дожидаясь зеленого света. Он повернулся ко мне и погрозил пальцем.

— Принц Хассан предупреждал, что от вас одни неприятности и что, если вы будете доставлять беспокойство, он разрешает расквасить вам нос. Учтите, я вас просто предупреждаю.

— Сегодня вы уже второй, кто угрожает мне физической расправой.

В этот момент заверещал вмонтированный в приборную панель телефон, и он рявкнул в трубку нечто, судя по раздраженному тону, похожее на «Ну чего еще?»

Пока он разговаривал, я выглянул в окно. Кумпол все кружился и кружился на заднем сидении, то и дело нюхая обивку, фыркая и тщетно пытаясь устроиться поудобнее. У меня не хватило духу сообщить ему, что скоро мы будем на месте и ему снова придется вставать.

Аввад наконец дал отбой и, прибавив газу, обогнал такси и мотоцикл.

— Ваши вещи собраны?

— Более-менее.

— Сколько вам потребуется на сборы?

— Полчаса. Не больше. А что случилось?

— Вы летите в Сару.

— Прямо сейчас?