— Шутишь!

Руководитель отдела психологической экспертизы театральным жестом раскрыл папку.

— Ты был прав, Аксель, мальчик обескровлен, ему отворили вены, сцедили кровь и использовали ее в качестве краски. На мазках обнаружили несколько ворсинок беличьей кисти. Ватман самый обыкновенный, такие есть в каждом художественном магазине. Ах, я отвлекся, про отчет криминалистов позже, он еще не готов. Поговорю с Локом, если задержат, — Карлин мгновение помолчал, подбирая слова. — Итак, мальчик. Хавьер Барк, на днях исполнилось три года. Еще не сформировался, тело пухлое, светловолосый, волосы кудрявые, напоминает ангелочков с фресок эпохи Возрождения. Отсюда аналогия с Рафаэлем. Ангелоподобный мальчик, которого уложили в соответствии с образом описанных выше фресок. Мальчик умер от потери крови, но он не испытывал боли или дискомфорта. Предварительно его усыпили с помощью хлороформа. Банальный дедовский метод. Возможно, наш маньяк еще учится. Усыпили, разложили на ватмане на подушку, отворили вены рук и ног и слили кровь в какие-то емкости. Подушку убрали. Мальчика посадили на супер-клей на ватман, зафиксировав руки и ноги. Кстати, волосы тоже смазали клеем, но расчески ребята не нашли, вероятно, она осталась у убийцы, — Марк Карлин с задумчивым видом перевернул лист отчета. — Крылья к спине прикручивали уже после того, как приклеили к бумаге. Предполагаю, что тут наш убийца ошибся, он был настолько взбудоражен происходящим, что забыл про крылья. Поэтому они прикреплены только сверху, с той стороны, которая была свободна. Метод крепления тебе не понравится, Аксель, убийца просто пришил крылья к телу. Игла тонкая, острая, судя по характеру отверстий, изогнутая. Такими работают с кожей в некоторых швейных мастерских, но преимущественно в больницах. Характер порезов на руках и ногах говорит об остром ноже с четкой односторонней заточкой. Раны не рваные, почти такие же, какие оставляет скальпель, но это точно не скальпель. Возможно, нож для бумаг или просто булатный клинок, который по-человечески заточили. Частиц в ране не обнаружено. В отчете пока написано «очень хорошо заточенная сталь». Движения ровные, четкие. Убийца не сомневался. Мальчик умер во сне и ничего не почувствовал. Единственное, что радует в этой картине.

Аксель встал из-за стола, достал отброшенную Марком в сторону коробку, поставил ее на стол, вскрыл. Вытащил оттуда несколько книг и бросил их в ящик стола.

— Убивает не ради убийства, — проговорил он. — Смерть — лишь инструмент, не цель.

Марк пожал плечами.

— Они почти всегда убивают не ради убийства, не ради мести. Если мы говорим про настоящих психов. У них какой-то свой замысел, у каждого свой. Свои фантазии, страхи, свое понимание о лучшем. Кто-то создает идеальный музыкальный инструмент. Помнишь дело о костяных флейтах?

Аксель молча кивнул. Он консультировал в том расследовании. На флейты из костей насмотрелся до конца жизни.

— Сейчас, кажется, мы снова имеем дело с искусством.

— Не слишком ли это очевидно? Мальчика положили в сюжет средневековой фрески, приделали крылья — и мы повелись.

— Говард считает, и я с ним согласен, что маньяк хотел показать именно то, что показал нам. Картину. В лучших традициях Возрождения.

Аксель устало протер глаза.

— Я уже говорил, что мне не нравится твой протеже?

Марк кивнул.

— И не один раз. Но у парня талант. И ты лучший, кто смог бы погрузить его в наше дело. Возьми его помощником в расследовании. Пусть делает грязную работу, ищет людей, контакты, связи.

Аксель сдался.

— Хорошо. Только из уважения к тебе, — Аксель взглянул на часы. — Жду его в восемь сорок пять.

Карлин кивнул. Закрыл отчет и отдал папку Грину. Тот благодарно улыбнулся уголком губ, но тут же снова посерьезнел. Марк встал и уже почти дошел до двери, когда Аксель его остановил.

— Мне нужна помощь, — тихо проговорил детектив. Карлин обернулся. — Может, ты знаешь хорошего и неболтливого психиатра?

— Для тебя?