В большом просторном кабинете, со стенами, обшитыми потемневшими от времени деревянными панелями, слышалось громкое тиканье старинных напольных часов. Казалось, в воздухе было разлито напряжение, которое вот-вот может разрядиться ветвистой молнией, оглушив громом находящихся в комнате людей. Наконец, молчание нарушили тяжело падающие слова крепкого мужчины зрелого возраста, сидящего сейчас в кресле за небольшим круглым столом от Чиппендейла. На пальце его темнел простенький серебряный перстень с грубо обработанным изумрудом. Явно очень старый перстень.

- И я хочу услышать, КАК такое могло произойти? Как какой-то неклановый мальчишка нет, не посмел, а СМОГ нанести нашему клану такой ущерб? Миллионы рублей! Я напрямую ставлю вопрос о работе клановой Службы Безопасности! Томас, Карл! Я требую объяснений!

Стоящий напротив него Томас Олафссон мял в руках небольшую курительную трубку и прятал глаза.

- Глава, это полностью моя ошибка. Я недооценил ситуацию. Я виноват и…

- Дядя Харальд! – Перебил Томаса Карл.

В отличие от Томаса он не прятал взгляда, а смотрел прямо в лицо Главе клана.

- Всё произошедшее, откровенно говоря, результат случайности. Малец каким-то чудом, по счастливой случайности, смог избежать захвата нашими спецами и очень быстро отреагировал на попытку его похищения. Никто из наших аналитиков не прогнозировал подобного результата. Такого рода операции не организовываются за один-два дня. Он готовился к рейдерским захватам наших заводов и фабрик заранее, параллельно с нами.

- Продолжай. – Тяжело уронил Харальд Олафссон. – Да садитесь вы оба!

И Глава кивнул стоящие вокруг стола низкие кресла. СБшники чинно уселись в кресла.

- Так вот. – Продолжил Карл, устроившись поудобнее.

– Не смотря на то, что аналитики прогнозировали успех операции по захвату Максимилиана Коршунова с погрешностью всего в двенадцать процентов, служба безопасности подготовила резервный план. Этот план не подразумевает конкретных сроков, но перед моим выездом мне позвонили. И… - Тут он посмотрел на свой швейцарский хронометр от Patek Philippe. – Думаю, что в самое ближайшее время вопрос с нашим противником будет закрыт.

- Подробности. – Потребовал Харальд Олафссон, крепко сжимая ладонями широкие подлокотники.

- Конечно, Глава…

* * *

- Ма-а-а-а-акс! Ма-а-а-акс! Очни-и-и-ись! Ну-у-у же-е-е! – Гремело без остановки у меня в голове голосом Тени.

Он издевается что ли? Тут голова раскалывается, спать хочется просто ужас как, а он орет, как резаный. Я бы с удовольствием закрыл руками уши, но, во-первых, руки отчего-то совершенно не хотели слушаться, а во-вторых, он же кричит прямо у меня в голове, так что толку бы всё равно не было бы. Мысли вяло ворочались со скоростью виноградной улитки. Без кофе мозг отказывался включаться. Кофе…

Что-то такое крутится в памяти. Кофе. Яркими фотографическими вспышками память начала проявлять кадры. Вот мы поднимаемся в лифте на четвертый этаж административного здания – в Стрелу. Вот один из охранников приносит мне и Руслану Вадимовичу с кухоньки этажа чашки с кофе. Очень сладкого кофе. Переборщил он с сахаром, подумалось мне. Вот я делаю несколько глотков за разговором с Карякиным. Но вместо заряда бодрости наоборот – веки начинают тяжелеть, а мысли – путаться. Дальше – пустота.

- Ма-а-акс! Да, приходи-и-и ты в себя-а-а! – Уже более отчетливо различаю слова Тени. – Мать твою! Второй раз на те же грабли!

Голова просто гудит от боли. Такое ощущение, что она чужая и вообще находится отдельно от тела. Да еще и трясет её. Трясет. А ведь и правда трясёт. Неимоверным усилием воли приоткрываю один глаз. И ничего не вижу. Глаз начинает дико слезиться от света и мне не видно ничего, кроме мутного пятна. Крепко зажмуриваюсь и со второй попытки снова открываю тот же глаз. От света даже становится больно, но мне удается рассмотреть движение темной материи. Моргнул. Еще раз. Еще. Да это же чья-то спина в куртке! Спина шевелится, а я, наконец, открываю второй глаз.

- Оп-па! Пацан очухался! – Слышу я грубый голос.