Он недоверчиво покачал головой. А на экране шеренга полицейских дрогнула. Знаменосец подошёл к стене щитов.

Можно только предположить: возможно, в толпе были родственники стоящих в кордоне полицейских или их друзья или, хотя бы, знакомые. Оператор последовательно выхватил лица нескольких человек из толпы чередуя их с лицами полицейских. Оставалось неизвестно подсказка ли это, намёк ли, или просто художественный приём, способ передать возрастающее напряжение.

Кто-то с краю дал залп поверх голов резиновыми пулями, но в короткой потасовке его повалили на землю свои фигуры в тёмно-синей форме с надетыми поверх бронежилетами. Стена щитов дрогнула и раскрылась, давая путь человеку с красным флагом. Точнее только начала раскрываться. В одном из окон, не понять в каком именно, изображение метнулось слишком быстро, прислушался к отданному через наушники приказу снайпер. Сухие губы что-то прошептали в микрофон. Палец качнулся. Изображение медленно скользнуло вдоль ствола, а затем резко ускорилось и полетело вместо пули. Ударило знаменосца, выбив из тела фонтан красного цвета, отбросило, смяло и скомкало полотнище флага.

Андрей невольно дёрнулся и отвернулся. Тем временем выпустивший единственную пулю снайпер привычно разобрал оружие и покинул чужую квартиру, скрываясь в городе.

Помолчав, Андрей спросил: — На этом всё закончилось?

— Нет — сказала девушка — Беспорядки длились добрых полмесяца. На несколько дней пришлось вводить в Москве чрезвычайное положение. По последующим подсчётам в беспорядках погибло больше тысячи человек и не меньше двадцати тысяч получили серьёзные ранение. Впоследствии революционное движение надолго превратилось в постановочно-марионеточное шоу. В капкан для молодых умов. В болото, необратимо затягивающее тех, кто мог бы попробовать что-то изменить. Просто в ещё одну политическую партию, рекламирующую себя как протестующую альтернативу, но за кулисами пресмыкающуюся перед властью.

— Сволочи — прошептал Андрей.

— Это ваша вина — произнесла девушка.

Словно выброшенная на берег рыба Андрей беззвучно открывал и закрывал рот, пока, наконец, не смог возмущённо воскликнуть: — Моя?

— Ваша — поправила девушка — Доморощённых революционеров на иностранном финансировании. В то время и место вы не могли победить. Могли только ещё больше ослабить страну, что и произошло.

Андрей заметил мелькающие на экране кадры. Его убийца написал рапорт, сдал оружие и сейчас открывал ключом оббитую искусственной кожей дверь в старенькой девятиэтажке. Сидя на крохотной кухне он пил чай с растрёпанной и не накрашенной девушкой в домашнем, цветастом халатике. Может быть взрослой дочерью или молодой женой.

— Компьютерное моделирование? — спросил Андрей.

Девушка-врач кивнула.

— И какова вероятность соответствия реальности? — с сарказмом поинтересовался младший научный сотрудник, который через двадцать семь лет должен будет подняться до координатора революционного движения и будет убит на улице человеком с грубыми, сильными руками и заросшим белым шрамом от удара ножом на предплечье.

— Более восьмидесяти процентов — ответила карамельная девушка: — Последовательность событий воссоздана на основе косвенных данных.

— Хотел бы я знать, что это зверь такой — косвенные данные — пробормотал Андрей и попросил: — Пожалуйста выключите. Мне больше не интересно наблюдать как он пьёт чай.

Изображение пропало. Экран превратился в стену.

— Давайте проверим вашу память — предложила врач.

Андрей пожал плечами.

— Что вы помните самым последним?