– Где? – Спина у Насти чудовищно взмокла, руки тоже. Пульс как у спортсменки.

– Не знаю. Это я у тебя должен спросить, где. Он же меня продал. За тридцать кусков, прикинь?

– Тот, что директор "Кобры"?

– Да никакой он, в жопу, не директор. Он тебе пургу нагнал, а ты повелась как ребенок. У Мини ж ни хрена за душонкой – одни долги. Директор, блин! Этих директоров сейчас как мух не перебитых – через полгода всех на навоз изведут. Директор, нах! А у меня скоро будут миллионы – слышишь? – все будет: Италия, Рим, Палермо, – все у твоих ног, я же обещал. Э, ты мне веришь или что?!

– Да-да, верю.

– Хорошо, – вновь протянул он. – Очень хорошо. А я почему-то вдруг подумал: может, не верит? Может, считает меня за барана вонючего?

– Да что ты, Вадик!

– Веришь, да?

– Конечно.

– Не считаешь, нет?

– Нет, Вадик, нет, ни в коем случае!

– Хорошо. А то ведь без тебя… без тебя мне ж никак, любовь моя. Без тебя я черт знает что. Слышишь?

– Да-да.

– Без тебя я только летаю над землей, и все. Ничего у меня без тебя не получается. Летаю, блин… А земля близко-близко. Я все пытаюсь поставить ногу, застолбиться, а она не ставится, скользит. А почему? А потому что без тебя. Постоянно не хватает двух-трех миллиметров, какой-то мелочи. Скользит, и все. Вниз уходит, проваливается. Проклятье! Всегда надо, чтобы было за что зацепиться, да? Вот, хотя бы, твоя рука, клочок земли, один взгляд, одно движение, – много не надо, – грамм любви, капля нежности… А ты говоришь, в деньгах счастье! Без тебя, любовь моя, мне не надо никаких денег, без тебя я никто, нигде… Короче, будем учиться вместе, или что? – вспомнил он.

– Да, Вадим.

– А…, хорошо. Я доказал тебе, что я есть, что я должен быть, да?

– Более чем, – вздохнула Настя.

– Вот и все, что требовалось доказать. Смотри: твоя рука в моей руке, и тебе из нее никуда: ни туда, и не сюда. Значит, я существую?

– Существуешь, существуешь.

– Значит, все начинается сначала, да, любовь моя? История любви, круг первый?