— Кажется, вы принимаете это очень близко к сердцу.

— Правда, малыш, принимаю. Как и любой порядочный человек.

— Извините меня, но ведь это на самом деле просто большое болото.

— Вовсе не болото. Болота стоячие, а в Эверглейдс воды проточные. Это прерия — сырая, заросшая меч-травой прерия. Вся эта часть штата спускается вниз от озера Окичоби к морю. Вода из озера образует многомильные протоки, которые не дают прерии высохнуть. Мы сейчас рядом с Тэйлоровой протокой. Индейцы микасуки называют Эверглейдс «па-хай-оки» — травяная река. И посмотри, чего тут наделали за последние пятьдесят лет: прорыли каналы, настроили ферм, сливают в воду химикаты, куда еще доходит вода. Фермы воду не получают, потому что «водохозяйственная система» устроила столько каналов, запруд, плотин, дамб и шлюзов, что вода не может течь естественным путем. Удивительно, что тут вообще хоть что-нибудь осталось. Просто повезло дуракам, что весь район не превратился в пустыню. — Она взглянула на него. — Прости, малыш. Лекция кончена.

— Нет, я кое-что понял. Но по-моему, раз уж Флорида представляет собой одну большую песчаную дюну, вода из проток может просто сквозь землю просачиваться.

— Песчаную дюну? Откуда это пришло тебе в голову?

— Слышал от кого-то.

Аня погрозила пальцем:

— От ослиной задницы. Во Флориде главным образом известняковые почвы. Это вовсе не песчаная дюна. Скорее, если на то пошло, гигантский риф.

Песок, конечно, есть, но копни, и наткнешься на окаменевшие трупики бесчисленных организмов, которые строили эту махину, когда все здесь было покрыто водой. Вот почему вода течет вниз в Эверглейдс: потому что так надо.

— Откуда вам столько об этом известно?

— Это не секрет. Надо просто газеты читать. Говорят, правительство выделит миллиарды и поправит дело. Посмотрим. В первую очередь, не надо было доводить до беды. — Она взглянула на карту. — Скоро приедем.

— Куда?

— На перекресток. — Аня указала пальцем в ветровое стекло. — Вон. Должно быть, он и есть.

Джек увидел висевший знак «стоп», замедлил ход, остановился в десятке футов перед перекрестком. На другой дороге никаких знаков не было. Он взял у Ани карту, сверился.

— Как узнать, то ли самое место?

— То, — заявила она.

— Нигде не сказано, что это Южная дорога.

— Поверь, малыш. Она самая.

Он снова посмотрел на карту. Не так много на ней перекрестков. Наверно, тот.