— По поводу твоей ипотеки — я дернулась, Таня подняла руку, желая меня успокоить, — мы ее погасили, могли бы конечно и раньше, но ты не хотела слушать полную историю наших родителей, а я все никак не могла насмелиться и заставить тебя, себя выслушать. Деньги были всегда, и ипотеки теперь нет. Прости, что не сказала раньше. Но лучше это услышать поздно, чем никогда — Таня улыбнулась, и я, разумеется, улыбнулась в ответ. — Родители требовали не афишировать наше финансовое состояние и жить скромно, а когда ты собралась покупать квартиру, я не успела тебе ничего рассказать, помнишь — Ванечка попал в больницу? Мне было не до рассказов.
— Барон здесь долго жить не может, он слишком стар, его необходимо отпустить в его поместье — продолжила сестра
Я уставилась на сестру снова и выпалила: — Как это стар? Ему дашь не больше сорока, да и то с натяжкой, так все старые в этом мире выглядят? Таня нахмурилась и спросила — Мы говорим об Арчибальде Нортоне?
— Нет! Об Эдварде. Таня, он такой красивый! — сказала я с восторгом.
В этот раз на меня уставилась сестра. В моей, уже прошлой жизни, не существовало мужчины, о котором бы я сказала, что он красив. Я встречалась с мужчинами, но ни один из них меня никогда не цеплял так, как это сделал Эдвард за одни только сутки.
Таня посмотрела на медальон, он начал тускнеть.
— Элли, у нас мало времени. По поводу твоих татуировок! Они будут становиться все четче, а дар будет только усиливаться. Я хочу увидеть твое родимое пятно на спине, задери блузку и повернись ко мне спиной. — Татьяна торопилась и начинала нервничать — это становилась все заметнее.
Я привыкла слушаться старшую сестру, поэтому исполнила все беспрекословно. И не стала пока спрашивать про то, что за дар у меня и почему он должен начать усиливаться.
Когда я задрала блузку на спине, раздался стук, затем открылась дверь и вошел Эдвард.
Глава 7
Я постаралась поправить блузку, но сестра скомандовала: — Элли, не крутись! Привет Эдвард, помнишь меня?
Эдвард застыл на месте. Опустил взгляд на свои ботинки, видимо грязь на них нашел. Недостаточно ярко они сияли.
Пробормотал извинения и попытался выйти.
Я понимала, что развернувшаяся сцена не очень прилично выглядит со стороны, отошла от сестры и поправила блузку.
— Эдвард, стой! Ты — то нам как раз и нужен! Я хочу, что бы ты увидел родимое пятно Элли! Алиса, задирай блузку! — командным тоном распорядилась сестра — У меня время истекает!
Сестру я привыкла слушаться так, как генерала слушаются все нижестоящие солдаты — в регалиях я не разбиралась, но суть можно было уловить. Вздохнула и оголила спину снова.
В этот момент ко мне подошел Эдвард и, немного приобняв, положил свою ладонь ровно на мое родимое пятно. У меня потемнело в глазах, в ушах появился сильный гул, как будто где-то продувают двигатели самолета, ноги начали подкашиваться и я поняла, что оседаю на пол. Последнее, что я увидела, как закричала сестра, именно увидела — звука не было, она широко раскрыла рот, протянула руки и попыталась броситься ко мне.
Темнота! Чернильная, страшная, злобная темнота. Меня тянет в эту темноту, я не могу ей сопротивляться! Пытаясь за что-нибудь ухватиться, шарю вокруг руками. Хвататься не за что! Я не вижу ничего. Паника начинает накрывать волнами. Я кричу, я знаю что должна кричать, так что от усилий сводит горло, тишина! Тишина и темнота. Мне страшно! Господи, как мне страшно!
Вдруг темнота начинает немного уступать! Я вижу тень, неясную, зыбкую, то пропадающую, то появляющуюся вновь. Но это точно чья то тень! Я не одна! Кто- то рядом! Мне все равно, плохой он или нет, главное- в этой темноте я не одна! Тень начала приближаться ко мне, становясь все больше и больше.
Приблизившись, как мне показалось, вплотную — тень опустила голову и я увидела огромные изумрудные глаза с вертикальными зрачками.