Слова Коннора звучали в памяти Лауры, расшатывая ее оборону: — «Это заклятье старо, как время. И гораздо более прекрасно, чем любые заклинания моего народа. Это за­клятье любви».

— После этого лорд Сидхе понял, что его заклинание может только ненадолго зачаро­вать Эйлин, но ему не удастся покорить ее по-настоящему, потому что она уже отдала сердце другому. Он понял, что любовь Эйлин и Ньялля будет питать их силы до конца их жизней.

— Почему же лорд Сидхе не заставил Эй­лин влюбиться в него?

Фиона покачала головой.

— Таких заклинаний не бывает. Лаура стиснула руки, пытаясь унять нарас­тающую в ней дрожь.

— Значит вы никогда не слышали о закли­нании, заставляющем женщину полюбить од­ного из Сидхе?

— Нет. Всем известно, что любовь должна рождаться сама. К любви нельзя принудить.

Перед мысленным взором Лауры появи­лось видение Коннора; она видела боль в его синих глазах, слышала отчаяние в его глухом голосе: «Я — человек, Лаура. Человек, кото­рый любит тебя всей душой и сердцем». Все страшные слова, которые она сказала ему, вся боль, которую она причинила, резануло ее ост­рым клинком, вонзившимся в сердце.

— А еще все знают, что Сидхе почти ни­когда не пользуются приворотным зельем или любовными заклинаниями. Они обладают кра­сотой — не только внешней. Они светятся из­нутри.

— Это свет благородной души — прошеп­тала Лаура.

— Счастлив тот смертный, кто покорит сердце Сидхе. Даже если ему придется оста­вить тот мир, который ему знаком.

Лаура подняла глаза на Фиону.

— Что вы хотите этим сказать — «если ему придется оставить тот мир, который ему знаком»?

— Сидхе живут в Тир-На-Ног, Земле Вечно Молодых. Тот, кто пересечет границу их царст­ва, навечно остается таким, каким был в тот день, когда покинул мир смертных людей. Но он должен оставаться там, чтобы не чувство­вать холодной руки времени.

Она знала, что Фиона говорит правду, бла­годаря своим снам, где они с Коннором столь­ко лет встречались в зачарованной долине. Са­мая сущность этого места манила ее к себе, обещая защищать ее, лелеять ее целую веч­ность, если только она оставит тот мир, кото­рый знала.

— Правда. — Фиона подняла свой талис­ман и стала всматриваться в золотистый ян­тарь, пылающий огнем в солнечном свете. — Я не думаю, что в легендах говорится все, что нужно знать о Сияющих.

— Как вы думаете, он вернется? — про­шептала Лаура.

— Вряд ли, мисс. Сидхе предпочитают жить среди своего народа, где они свободно могут использовать свой дар, не опасаясь угроз смертных, которые из страха могут убить их.

Холодная рука сжала сердце Лауры, когда она поняла, что больше никогда не увидит лицо Коннора. Он ушел. И винить ей остава­лось только себя.

Она сама заперла себя в клетку, прутья которой выкованы из приличий и скреплены предрассудками. Она держала в руках счастье и сама уничтожила его, расколов, как кри­сталл, брошенный о камень.