— Ты сама видела, как он отреагировал, когда я упомянул твою связь с Андерсоном.
— Скажи еще, что я должна тебя за это поблагодарить, — сказала она, закатывая глаза.
— Не было похоже, что он удивился, — продолжал Гендель, не обращая внимания на подначку. — Словно ему все и так было известно.
— И что с того?
— Мне очевидно, что ты ничего не рассказывала. Так откуда он мог узнать? Сведения о тех событиях засекречены. Проклятие, даже я знаю об этом только потому, что ты сама мне проболталась.
— Слухи распространяются быстро. Возможно, я случайно упомянула нечто подобное в разговоре с кем-нибудь, кто, в свою очередь, рассказал ему. Не делай из мухи слона.
— Может, я и ошибаюсь, — заключил Гендель. — Но будь осторожна. Чутье меня еще никогда не подводило.
Грейсон провел с Джиллиан несколько часов. Говорила в основном она, то взрываясь активностью и практически захлебываясь в потоке слов, то надолго замолкая, словно забывая о присутствии отца. Ему доставляло наслаждение слышать ее голос, но и к паузам он давно привык. Было радостно снова видеть свою дочь.
Все ее разговоры касались в первую очередь учебы и Академии: какие учителя ей нравятся, а какие — не очень; любимые школьные предметы; новые знания, полученные на уроках… Грейсон отметил, что девочка ни разу не упомянула других детей или биотические тренировки. Но давить и выяснять не стал. Рано или поздно она все равно сама обо всем расскажет.
Подходило время, когда ему предстояло улететь снова. Грейсон давно уже понял, что чем дольше он задержится, тем труднее будет уйти. Поэтому агент всегда заранее устанавливал для себя предел свидания с дочерью. Так было проще.
— Джиджи… — мягким голосом произнес он.
Джиллиан с отсутствующим выражением разглядывала стену, вновь заблудившись в собственных мыслях.
— Джиджи, — чуть громче сказал Грейсон, — папе пора идти. Хорошо?
В последний раз, когда он улетал, девочка никак не отреагировала на его прощания. Но в этот раз она чуть повернула голову и кивнула. Грейсон не знал, что хуже.
Он подошел к ее кровати и наклонился, чтобы поцеловать дочь в макушку.
— Ложись в постельку, милая. И забирайся под одеяло. Постарайся поспать.
Двигаясь медленно, будто автомат, управляемый его словами, Джиллиан повиновалась. Как только она улеглась, агент распрямился и пошел к выходу.
— Погасить свет, — прошептал он.
В комнате стало темно, и мужчина закрыл за собой дверь. Снаружи уже дожидался Джиро.
— Здесь безопасно? — спросил Грейсон и понял, что его голос прозвучал излишне угрюмо.