Оставшись один, Сломка несколько минут смотрел в окно на несшиеся с головокружительной быстротой облака астероидов. Это занятие так подействовало на него, что уже очень скоро инженер почувствовал приступы неудержимой зевоты. Чтобы разогнать сон, Сломка отправился в общую каюту и, усевшись на мягком диване, принялся за вычисления. Но и это дело спорилось плохо. Инженер чувствовал, что усталые глаза его против воли слипаются, а карандаш едва держится в руках.
Через несколько минут Сломка спал сном праведника, уронив на пол свою записную книжку.
Глава XXXVII
СУМАСШЕСТВИЕ ФАРЕНГЕЙТА
— Сломка!.. Сломка!.. — расслышал инженер сквозь сон чьи-то восклицания, сопровождаемые энергичными толчками.
— Убирайся, Гонтран. Я хочу спать, — отвечал Сломка, не открывая глаз и поворачиваясь на другой бок.
— Какой Гонтран. Это я, — отвечал будивший. — Вставайте, уже поздно.
Окончательно придя в себя, инженер вскочил с дивана и увидел перед собою Михаила Васильевича, с улыбкой глядевшего на его заспанную фигуру.
— Эх вы, сони, — укоризненно покачал головой старик. — Взялись дежурить, а ни один не встал.
— Разве теперь так поздно?
— Девять часов утра. Хорошо еще, что я спал не более часа. Встаю, иду сюда, вижу — вы спите. Отправляюсь в вашу каюту: Гонтран и Фаренгейт погружены в глубочайший сон. Иду, наконец, в машинное отделение, и что же? Сломка невольно вздрогнул. — Машина работает, но винт вертится совсем не в ту сторону, куда надо: вместо того чтобы двигать «Молнию» по течению космического потока, он двигает ее в противоположную сторону от Юпитера.
— Ну, и что же вы? — замирающим голосом спросил инженер.
— Странный вопрос. Конечно, я поспешил немедленно исправить вашу непростительную небрежность и дать «Молнии» надлежащий ход. Вот уже восемь часов, как она несется по течению потока астероидов, успев сделать за это время почти шестьсот тысяч миль.
Инженер с отчаянием схватился за свою густую шевелюру, бормоча сквозь зубы проклятия.
— Что с вами? — спросил изумленный Осипов.
— Ничего. Надеюсь, что дальше Юпитера ваши планы не идут?
— Напротив, я думаю посетить Сатурн, Уран, и Нептун.
— Но это чистое безумие! Сколько лет мы убьем на эту прогулку?
— Зачем же лет? «Молния» делает 85 километров в секунду, стало быть, 76 620 миль в час, или 1850 тысяч миль в сутки. Иначе говоря, через два месяца мы будем на Юпитере, с небольшим через пять — на Сатурне.
Проклятия прервали речь ученого. Собеседники обернулись и увидели стоящего у дверей каюты Фаренгейта. Вид американца заставил их невольно отшатнуться: его налитые кровью глаза горели диким огнем, а лицо было искажено яростью.