Передача дефектов другому
Защитные механизмы, которыми пользуется нарциссический перверт (расщепление, отрицание и проективная идентификация), типичны также для параноидных расстройств. Дискриминация (расовая, социальная или половая) — яркий пример использования перверсивных механизмов, прежде всего расщепления объекта. Расщепление объекта, как мы уже выяснили, служит защите от страха перед диссоциацией «я» с проекцией части себя на часть объекта, назначенного плохим.
Например, последователи ку-клукс-клана делили объект «общество» на две части: на хороших белых и на плохих черных. По ночам они прятали лица за масками-колпаками и выходили на улицы «разбираться со сбродом». Днем они становились почтенными отцами семейств и, конечно, законопослушными гражданами. Они поочередно проецировали свою потаенную натуру ночью и благополучную днем. Так идеология — политическая, расовая, религиозная или сексистская — превращается в «фаллический протез», легитимируя сомнительное поведение.
Истоки расщепления
Фрейд первым выдвинул предположение, что младенец высвобождает основной заряд напряжения во время контакта с грудью матери. Когда у него возникает потребность (прежде всего голод или жажда), он тут же делается нетерпеливым (неудовлетворение его потребностей чревато быстрой смертью).
Мы уже говорили о том, что Мелани Кляйн называет испытываемый ребенком гнев ненавистью; это чувство сопровождается желанием уничтожения. В первые три месяца жизни ребенок связан лишь с ограниченным зрительным объектом[30] матери. Мелани Кляйн под этим ограниченным объектом понимает грудь. Ребенок проецирует свои влечения к жизни и ненависти на нее. Грудь воспринимается как все доброе или все злое. Добрая грудь — та, что дарит безопасность; злая — та, что докучает ребенку. Из-за неудовлетворения потребностей возникает и растет тревога. Ребенок чувствует постоянное присутствие злого объекта, который воспринимает как угрозу. Чтобы защититься и выразить свою тревогу, ребенок начинает галлюцинировать двумя объектами: один добрый — грудь, которая успокаивает, а другой злой — грудь, которая не дает покоя. Теперь он может проецировать любовь на один объект, а ненависть на другой без риска разрушить первый. Мелани Кляйн называет эту фазу параноидно-шизоидной. Это расщепление объекта. Оно позволит защититься от расщепления «я», чреватого страхом перед диссоциацией. Проецирование ненависти на один объект, а любви на другой спасает субъект от разделения надвое, которое приводит к диссоциации личности (добрый субъект, злой субъект), как при некоторых психозах, или от направления ненависти на самого себя.
Таким образом, в параноидно-шизоидный период развития ребенка мы наблюдаем зарождение двух защитных механизмов — расщепления объекта и проекции. Расщепление объекта позволяет перверту оградить себя от страха перед диссоциацией, вызванной расщеплением «я». Выбрав кого-то из множества, как при расизме, перверт может проецировать свою ненависть на часть объекта (общество), а любовь — на другую его часть (на тех, кто похож на него, тех, кто одного с ним пола, цвета кожи или социального положения).
Фаза депрессии
Ребенок продолжает развиваться и приближается к этапу различения. Теперь он понимает, что есть другой, что он не всегда откликается на его желания и что он отдельный. Этот другой, который из объекта постепенно превращается в субъект, позже позволит ребенку обнаружить, что он тоже субъект. До этого ему приходится интегрировать чувство двойственности, чтобы покончить с иллюзией существования двух объектов.
За параноидно-шизоидной фазой следует так называемый период депрессии. К четырем месяцам ребенок понимает, что существуют не два объекта, а один. И в этот момент он выходит из галлюцинаторного периода первых месяцев жизни. Теперь он видит мать как единое целое, которое он и любит, и ненавидит. Чтобы не допустить риска ее уничтожения или утраты, ребенок будет утаивать от нее свои агрессивные желания. Он станет обращать гнев на себя, чем заложит основу депрессии. Ребенок сможет преодолеть ее, только если в его восприятии мать будет доброй: добрый объект станет усваиваться долго и последовательно. Внутренний образ матери успокаивает ребенка, когда ее нет рядом. Если параноидно-шизоидная фаза окажется невыносимой (мы рассмотрим возможные причины в главе «У истоков перверсии»), возникнет риск того, что ребенок остановится в развитии на параноидно-шизоидной фазе. И во взрослом возрасте он будет предрасположен к расщеплению, проекции, идеализации и оскорблению другого — типичным защитным механизмам нарциссических первертов. Если ребенок не преодолеет депрессивный период, то вполне вероятно, что он сохранит механизмы расщепления и проекции своих эмоций, чтобы избегать депрессии. Нарциссический перверт относится к числу таких, его цель — перенос своей тревоги на другого. Чем хуже будет его партнеру, тем лучше будет ему.
Глава 6. Заманить и изолировать: приемы подчинения жертвы
Отрицание, расщепление и проективная идентификация, как мы успели убедиться, не исчерпывают весь арсенал защитных механизмов нарциссического перверта. Отдаляясь и отделяясь от этого человека, с которым она была спаяна его усилиями, жертва явно констатирует факт безумия своего партнера. Перверт прекрасно это осознаёт. Именно поэтому он не разрешает жертве отдаляться. Для этого он должен запретить ей часто видеться с людьми, которые могут открыть ей глаза на нездоровый характер их отношений. По этой причине он будет стараться изолировать жертву и при любой возможности обесценивать ее.
Нарциссическому перверту необходима близость. Его жертвы — близкие ему люди (родственник, сотрудник, коллега, супруг…). Можно привести и другие примеры: преподаватель и студентка или иерархические отношения среди военных. Нарциссическому перверту необходимы близость и связи, которые трудно разорвать: отношения субординации, отношения между родителями и детьми или романтические связи. Он удерживает жертву благодаря этим связям, благодаря этой изначальной близости.
Мы все испытываем нарциссический дефицит в важные моменты нашей жизни. Человек, устроившийся на новую работу, будет, например, испытывать сильную потребность в признании. Он находится в ситуации неопределенности и должен продемонстрировать свои качества. В этот момент он представляет собой идеальную цель для нарциссического перверта, который первое время будет превозносить его, а затем обесценивать. Но этот дефицит ситуативен (новая работа). Существуют также структурированные нарциссические дефекты, которые коренятся в нашем детстве и становятся следствием жестокого обращения или недоброго отношения.
Хуану кажется, что его подруга не в порядке. По себе он знает, что, когда у него не все в порядке, занятия в театральной студии, где он имеет возможность самовыражаться, помогают ему справиться с негативом. От чистого сердца он предлагает подруге составить ему компанию. Его цель — помочь Андреа почувствовать себя лучше и познакомить ее с дорогими для него людьми. Однако она отравляет ему каждое занятие, на которое приходит: угрожает бросить его, всячески критикует или флиртует с его друзьями.
Например, Андреа записывается на один с Хуаном курс. Из-за дел на работе она присоединяется к классу с опозданием в несколько дней. Там она видит, что Хуан сдружился с другими девушками. В который раз она говорит ему о желании бросить его. Хуан обижается. Далее Андреа постоянно стыдит его за такую реакцию: «Ты должен был догадаться, что я была в плохом настроении, а не дуться».
Получается, что, хотя угроза исходила от Андреа, Хуан виноват в том, что плохо на нее отреагировал. Друзья дают ему понять, что его поведение кардинально меняется, когда Андреа на занятиях. Спустя некоторое время Хуан решает ходить туда в одиночестве. Находясь в отъезде, Андреа звонит Хуану и сообщает ему, что решила уйти от него, и впервые Хуан благодаря расстоянию между ними поддерживает ее в решении.
У Франка и Магали несколько дней гостят ее давние друзья.
Однажды утром мужчины уходят купить круассанов. И Лаура, подруга Магали, идет в спальню разбудить ее. Магали беременна. Лаура, которая мечтает о ребенке, забрасывает Магали вопросами. Когда мужчины возвращаются домой, Франк с удивлением обнаруживает молодых женщин, хохочущих в супружеской кровати. Он тут же впадает в ярость, обвиняет Магали в осквернении супружеского ложа и прогоняет ее гостей.
Магали в полной растерянности. Позже Лаура звонит ей, просит прощения и говорит, что решила разорвать отношения с ними. Франку удалось изолировать Магали от ее друзей, которые могли бы помочь ей, теперь он главный человек, оказывающий на нее влияние.